Внезапно прибежал взбудораженный Лёнька.

– Мама идёт, сказала домой идти, ты сделала уже?– Он посмотрел на свои тетради.

– Нет не успела, Лёня тебе стих надо выучить, я не могу ещё и в школе делать всё за тебя….

В это время дверь со скрипом открылась, впуская пошатнувшуюся мать.

Она не разуваясь и не раздеваясь прошла к большому овальному столу на кухне. Села и опустила голову на сложенные бледные руки.

Потрясла головой, подняла усталое лицо, на котором уже виднелись первые морщинки , мутными глазами оглядела стоящих напротив встревоженных детей.

– Я так устала, сейчас отдохну немного и подарки от Дедушки Мороза раздавать буду…

Почему-то Лесе вовсе не хотелось этих подарков, хотелось забиться в свой маленький закуток. Маленькая комнатка три метра на два, в которую разве, что помещалась кровать с железными пружинами и старая, несколько раз перекрашенная половой краской тумбочка. В ней мама хранила свои лекарства от эпилепсии.

У Лёни радостно сверкнули глаза, это значит мама отдаст им все конфеты разом, а не по одной, правда.

– Мам, а давай сейчас? – Он подбежал ближе к женщине, в отличие от умной Леси, которая привыкла ничего не просить. Мальчик не был умным и не стеснялся ничего просить у мамы. Иногда его просьбы превращались в требования, которые мама, конечно выполняла, иногда залезая в долг. "Весь в папашу!" порой зло цедила сквозь зубы Елена, а потом смотрела в эти голубые глаза, доставшиеся мальчику от отца и шла на рынок. Зарплаты шпалоукладчицы не хватало ни на что, разве что не умереть с голоду. Овощи, хлеб, крупа, их обычный скудный рацион. Детей бесплатно кормили обедом в школе, а Лену в столовой РЖД. Их отец вовсе не платил алименты, а просить, умолять, унижаться было ниже ее достоинства. Так что помощи ждать было не откуда.

– Лёнь подожди немного, я так устала… – Она дохнула на мальчика тяжёлым сивушным запахом, но мальчик не отшатнулся, от мамы часто пахло этим неприятным запахом. Он был привычен. Тяжелая работа, пьющий коллектив, отчаяние и отсутствие отца привели его любимую маму к такому состоянию. Он еще верил, что все может стать как раньше, стоит лишь забрать папку у Наташи! Нетерпение сжигало детскую душу, жаждущую сладостей.

– Ну мам, ну, пожалуйста, дай сначала подарки, а мы будем тихими – тихими! – воодушевленно пообещал парнишка.

Леся читая учебник по биологии задумалась. Странно это. Никогда мама не отдавала им подарки, да и

пришла с пустыми руками и вчера ничего не приносила…

Женщина устало кряхтя поднялась из-за стола и направилась к вешалке, сняла оттуда широкий кожаный солдатский ремень с большой прямоугольной пряжкой с большой звездой. И направилась к прижавшимся друг к другу детям.

– Сегодня, ко мне подошла ваша учительница и рассказала, что младшая дочь у меня неряха и двоечница. Которая не выполняет домашние задания, а сын не готовится к устным занятиям и скоро уже будут даже не тройки, а двойки за четверть! Хороший вы мне подарок сделали на новый год! Опозорили на весь посёлок! Вот вам подарки от Дедушки Мороза! Она замахнулась…

Лёнька привычно громко орал каждый раз, когда ремень его касался, но вовсе не испытывал боль. Ватные штаны скрадывали удары и боль от них. Вот только если он будет громче орать, мама быстрее его пожалеет.

У Леси не было ватных штанов и каждый хлёсткий удар оставлял за собой широкую чёрную полосу на коже, иногда рассекая её до крови. Девочка знала, что кричать нельзя. Мама разозлится ещё сильнее, если соседи узнают что она двоечница. Потому сцепив до скрежета зубы, она молча глотала слёзы.

Олеся была маминой дочкой, никогда не жаловалась на побои, голод и отсутствие теплой одежды.