– Слушай, откуда ты такой умный и чего раскомандовался. Вон Петрович, хоть и капитан, но из майоров. Не надо меня учить.

– Макс, успокойся.– Вступился за меня Андрей.– Ну, разве он не дело говорит. Дело. Просто мы с тобой летуны, а он земной человек, поэтому на земле быстрее соображает. К тому же я майор разжалованный, а он – подполковник.

– Кто? Не верю.

– Твое дело. А только он с Дальнего Востока майором уехал, а потом подполковника получил. Так что у него по – любому право командовать есть.

Макс покраснел и с чувством вины посмотрел на меня.

– Петрович, во-первых, я уже в запасе.

– Но ведь не в отставке же.

– Нет.

– Ну, вот. Значит, почти действующий. К тому же на Дальнем Востоке десять лет прослужил.

– И это было.

– Товарищ подполковник, – обратился ко мне Максим.– Простите, пожалуйста, погорячился. Тревожно все – таки – вдруг не найдут.

– А это и понятно. Если сказать фифти-фифти, уже преувеличить наши шансы.

– Вот.

– Ладно, проехали. Тогда по плану: я – ставить силки, вы – искать воду. Попробуйте вон с той трещины в скале, вокруг которой полно птичьего помета. Если нет, то надо покопать в той траве – уж больно буйно она растет. Может, там вода неглубоко. – Я достал из кучи, как со скатерти самобранки, уложенный парашют. Отрезав от него несколько строп, сам парашют я обмотал в несколько слоев вокруг наклонно растущего дерева, опустив нижний конец полотнища в подставленное самодельное корыто. В случае начала дождя вода будет скатываться по ткани в емкость. Прежде чем войти в лес, сориентировался по солнцу – оно светило в левое ухо. Бродил недолго. Тайга – это не пригородный лес. Здесь своя жизнь. К сожалению, у меня не было охотничьих навыков. Да и саму охоту я не люблю, так как считаю ее нечестной по отношению к животным. Но здесь другое дело. Здесь животное – пища. Здесь ты такая же добыча для другого хищника. Тем не менее, я умудрился рассмотреть несколько проторенных животными тропок. Хотел найти на земле следы, чтобы определить их размер, но трава скрывала от новичка всю информацию о них, кроме того, что они здесь есть. А, значит, их можно съесть. Я завязал на конце стропы два узла и в образовавшуюся петлю протянул второй конец. Получил скользящую петлю, размер которой можно регулировать. Пришлось сломать пару веток и воткнуть их в землю, а на них уже укрепить эту удавку. Свободный конец привязал к ближайшему дереву. Когда начал устанавливать вторые силки, сообразил, что от палок пахнет человеком, поэтому использовал лопухи в качестве перчаток. Сколько было веревки – использовал всю. В этой ситуации важную роль играет и количество силков. С чувством выполненного долга пошел домой. Темнело. Андрей с Максимом тоже поработали на славу. Из трещины в скале сочилась вода. Пусть еле-еле, но сочилась. В неглубокой яме – грязная жижа. Тоже можно подумать, как отжать, отнять у нее драгоценную для нас влагу.

– Умнички.– Сказал я им.– Вы сделали самое главное – добыли воду. Когда человек рождается, в нем примерно девяносто пять процентов воды. Плюс-минус. К старости мы усыхаем, но все равно в нас восемьдесят – восемьдесят пять процентов воды. Даже, если есть еда, но нет воды – хана. Для переработки еды нужна вода. Если есть сухую пищу, но не пить, то все равно кранты. Хотя бы чуть-чуть еды и вдоволь воды – спасемся.

Вскрыли одну банку на троих. Мало, но лучше перестраховаться. Когда спишь, есть не хочется, но она, почему-то, снится, а утром хочется вдвойне. Попив водички, я пошел проверять силки. Первые силки были пустые. Кто-то в них попался, но перегрыз веревку и убежал. Пара штук оказалась не тронутые. А в четвертых билась дичь. Зверек, похожий на куницу, метался и пытался выбраться, не понимая, что этим еще сильнее затягивает собственную удавку. Я хотел придавить ее палкой и придушить, но зверек был очень шустрый и даже пытался меня атаковать. А зубки у него побольше крысиных. Тогда я резко дернул за веревку. Она еще сильнее затянулась на шее, и я успел придавить палкой голову зверька к земле. Короче, я его убил, хотя это было и противно, гадко, но необходимо. Когда факт убийства состоялся, с тушкой мне обращаться было уже спокойнее. Моя совесть на время замолчала. В следующих силках я обнаружил обглоданный трупик, даже не знаю кого. В последней петле был полуживой соболь. Красавец. Шкурка переливается. Но кушать очень хотелось, поэтому я убил и его. Домой я пришел победителем.