«Мне тебя жаль» – говорю я сама себя в голос. «Жаль, жаль, жаль.»

Медленно осмотрелась вокруг своей крошечной квартирки и зевнула. На тумбочке справа от меня стоял стакан воды, и я потянулась за ним. Как-то нечаянно опрокинула его на пол, вода разлилась, оставив брызги на моем одеяле. Я ругаюсь про себя, думаю о том, как всё достало, и лезу под тумбу доставать закатившийся стакан.

Взгляд падает на пол, где в самом уголочке под тумбой лежит одинокий и всеми брошенный в пыли бублик. Каштановый лабрадор по имени Сако постоянно оставлял свои снэки по углам. Господи, как давно это было, или совсем недавно? Сердце начинает биться чаще, на глаза наворачиваются слезы. Знакомая дрожь бьёт по телу, только не плакать… перестань! Но не плакать поздно. Меня начинает накрывать волной.

Та же волна лихорадочных воспоминаний через полчаса выносит меня к парковке. Я сажусь в машину, завожу мотор. Заводится. Даже греть не нужно. За это больше всего люблю лето в Юконе. Кофе покупаю по пути на заправке, и еще что-то неважное поесть. Дорога до горы Голден Хорн занимает около 20 минут. Успею к первым тёплым лучам солнца.

На пустом шоссе гуляет ветер. Я открываю окно и впускаю внутрь прохладу нового дня. Пытаюсь поймать пальцами попутный ветер. Делаю музыку громче. Играет старый сиди, который мы нашли с подругой на свалке несколько недель назад. Кто-то выбросил кучу домашнего хлама прямо посреди леса, возле тропы, где мы гуляли. Не знаю, зачем, но я забрала этот диск, на нём старая кантри музыка неизвестной мне певицы из Альберты. Есть её фото на обложке. Красивая.

«Какую музыку ты любишь?»

«Любую, если это не кантри» – отвечаю я, и смеюсь, «терпеть не могу кантри, такая чушь. А ты что слушаешь?» – Он смотрит на меня и подымает брови.

«В основном кантри. Я ведь из Альберты, забыла?»

«Чёрт, это наше второе свидание. Может, нам лучше больше никогда не встречаться?»

«Давай просто никогда больше не говорить о музыке»

Кажется, приехала. Оставляю машину на обочине дороги, беру рюкзак, дальше пешком. Первый этап восхождения – дорога для внедорожников, занимает около 5 километров резко вверх. Это ещё не совсем гора. Только путь к ней. Под ногами грохочет гравий, я прибавляю шагу чтобы согреться, всё ещё довольно свежо.

«Мы как-нибудь проснёмся с тобой рано-рано утром, без причины, ещё до самого рассвета. Возьмём чай и кофе и пойдём на самый верх.»

Первых 5 км гравия остались позади. Я подымаю глаза и вижу большое плато перед собой. Берёзы и кусты черники остались где-то внизу, и теперь впереди лежало красивейшее поле с полевыми цветами и голубикой. Дорога разветвлялась на две тропы. Одна уходила резко вправо и вела к озеру, а вторая тянулась прямо посредине плато у подножия горы.

Каждый шаг я думала о нём. Думала о том, что мы могли бы колоть здесь ноги о терновник вместе. Жаловаться на жару и на холод, доставать друг другу воду из рюкзаков, повернувшись спиной. Мы бы сейчас говорили без умолку. А потом он бы увидел вот тех маленьких куропаток вдалеке, и наш поход закончился бы охотой. Мы бежали бы по этому плато наперегонки, пытаясь догнать птицу, и пёс, конечно же, обогнал бы нас за долю секунды.

Воспоминая приходили без приглашения и кололи больнее острых камней и шипов. Кололи глубоко внутри. Я шла и не отводила глаз от верхушки горы. Мне нужно было подняться на самый верх. Подняться и посмотреть на город сверху, увидеть его под другим углом. Смотри, даже без тебя, я всё-таки поднимусь наверх.

Пару часов спустя я уже стояла на пике и смотрела на такой любимый и такой уже чужой северный город. В спину рывками толкал сильный горный ветер, и, кажется, я плакала. Я вспомнила, как 2 года назад впервые увидела эту гору и влюбилась в неё с первого взгляда. Помню все первые встречи с моими судьбоносными. С первого взгляда чувствуешь, как между вами проскакивает искра. Как между мной и этой горой. Как между мной и ним.