Елисей только глаза закатил.

– А еще говоришь, в деревне жила… Сейчас у нас что? Сентябрь! А в лесу у нас кто? Лоси! А в сентябре лоси что по ночам делают?

– Ревут, – буркнула Алена. – Поняла я. А когда это я говорила, что в деревне жила?

– Когда-то, значит, сказала. Не сам же я это придумал, раз откуда-то знаю?

– Вот я и спрашиваю, откуда ты это знаешь.

– Да ты в первый же день, как приехала, Яне Владимировне сказала. Так, мельком, к слову, видно, пришлось. Я и запомнил.

Алена попыталась припомнить, но подробности того дня слишком перемешались в голове. Наверно, так и было, иначе откуда бы?

– Так показывать тебе дорогу-то?

– Да! Конечно! – Алена мигом забыла и про лосей, и про деревню, и про свое удивление.

– Ну тогда заканчивай свой веночек и собирайся.

– Да я уже закончила!

Девушка с готовностью подскочила, кинула на поленья плед, смахнула оставшиеся листья в траву и взвесила на руке свое творение.

– Красивый получился, – одобрил Елисей. – Ну идем тогда что ли? Сапоги надень только, там трава сырая. Я пока ящик на место закину.

Алена мигом влезла в резиновые сапоги (которые ей в первый же день выдала Яна Владимировна из недр кладовки, удивительно точно попав в размер), повертела в руках венок, надела было на голову, передумала, сняла, огляделась, спрыгнула с крыльца…

Елисей вышел из дома и расхохотался в голос, глядя на статую крылатого пса с кленовым ожерельем на каменной шее.

* * *

– Не стоило бы к ней особо привязываться…

– Вот и не привязывайся. И ко мне заодно.

– Да вот уж с тобой мне связываться точно неохота.

– Да хватит уже! И отстаньте вы от девчонки-то… Она молодцом держится.

– Забавная она.

– Может, и выйдет чего…

– Тогда уж не «чего», а «куда»…

6. Равноденствие

Еще один листок отрывного календаря отправился в печку.

Алена любила вешать на стены нарядные календари с разворотами по месяцам, и чтобы на пол-разворота – обязательно какая-нибудь красивая иллюстрация. Яна Владимировна же была твердо убеждена, что в доме обязательно должен висеть отрывной календарик: маленький, толстый, с жирно прописанным числом и названием месяца на половину крохотной странички. На второй половине была какая-нибудь символическая картинка. При этом каким-то чудом туда еще влезала уйма ценной информации мелким шрифтом: фаза луны, время восхода и заката, какая-нибудь народная примета. С обратной стороны странички можно было найти что угодно, от рецепта капустного пирога до тридцати способов завязать романтическое знакомство на автобусной остановке. Каждый день Яна Владимировна проглядывала очередную оторванную страничку: те, что, по ее мнению, могли бы когда-нибудь пригодиться, откладывались в маленькую шкатулку, бесполезные шли на растопку.

– Меня до вечера не будет, в Новолисино надо съездить, – сообщила хранительница музея сразу после завтрака. – Ты уж без меня сегодня, хорошо? Пообедать не забудь!

– Хорошо, – отозвалась Алена. – Мне не уходить никуда, да?

– А как хочешь. Захочется погулять, так погуляй, ворота только запри хорошенько. Званые гости к нам сегодня не собираются, а незваные, если уж так надо, посидят-подождут.

Вдруг Яна Владимировна ехидно улыбнулась:

– Или свидание у тебя с кем-то? Это дело хорошее!

Алена торопливо мотнула головой, да еще с таким выражением лица, что хранительница музея рассмеялась.

– Ладно, как знаешь.

Стукнула калитка. Алена перемыла посуду, прибралась на кухне, полила комнатные цветы в горшках – они вели себя хорошо и чахнуть уже не собирались. Перебрала последние помидоры из теплицы, разложила – какие в салат, какие в подпол, какие засолить. Поиграла с кошкой. Вроде бы никаких особых дел в доме больше не было. А что, если и вправду пойти погулять?