– Ты в порядке? – спросил меня Михаил.

Я отдышался и мог уже идти самостоятельно. Но возбуждение переполняло меня. Полученная травма не отзывалась болью только по причине того, что кровь моя бурлила и требовала объяснения случившемуся.

– Да. Но как ты это сделал?! Зачем? – я развёл руками, осыпаемый каплями дождя, но вовсе не чувствующий их.

– Не вижу здесь ничего особенного. Эта шваль должна быть благодарной мне за преподнесённый урок, – он окинул спокойным взглядом место боя и распластавшихся на нем неприятелей. – За необдуманные поступки следует отвечать. Они напали на тебя. Ты имел право на защиту. Что же тебя удивляет?

– Это же преступники! Они весь город держат. У них оружие и связи в полиции! Никак невозможно противостоять этому. Все привыкли!

Михаил бережно стёр с намокшей руки следы крови и сплюнул под ноги. – Ах, ты об этом…

Я обернулся к окнам закусочной и увидел в них с десяток физиономий посетителей, взирающих изнутри на нас как на инопланетян, которым, впрочем, осталось недолго ходить по земле. У кассы наметилась очередь из людей, спешащих как можно скорее закрыть счёт и ретироваться подальше от этого места, пока ещё не поздно.

– Миша, – я схватил его за руку, – мы должны линять отсюда! И быстро.

Тот вопросительно взглянул на меня, и я в очередной раз поразился его невозмутимости.

– Знаю, что ты сильный здоровый мужик, но через несколько минут здесь будет пять,… десять машин с вооружёнными людьми, которые изрешетят нас в дуршлаг! Это не шутка!

– Если хочешь, уходи. Меня изрядно разозлили твои рассуждения и я, пожалуй, встречу угрозу лицом к лицу, чтобы навести порядок в вашем трусливом городишке.

– Чёрта с два я пойду один! Ты мне обещал, что проводишь меня, помнишь? Или ты хочешь, чтобы по дороге мне оторвали голову? Это останется на твоей совести, между прочим.

Михаил оценивающе взирал мне в лицо и молчал. Моё сердце отстукивало не менее двухсот ударов в минуту. Лицо горело. А хмеля в голове будто бы и не бывало.

В намокшую одежду пробирался холодными иголками ветер. Серый свет сумерек стремительно шёл на убыль, сменяясь чернотой надвигающегося осеннего вечера. Фонари ещё не зажгли.

Я утёр капли дождя с лица. Где-то вдалеке раздался нервный клаксон машины.

– Нужно что-то решать, – я умоляюще поглядел на Михаила. – Не связывайся с ними. Подумай о себе. Что бы ни случилось – всё останется, как и есть сейчас. Ты не исправишь мир в одиночку. А помощи не дождёшься. Измельчал народ. И не наша в том вина… Пойдём! Давай сделаем это как можно быстрее. Обсохнем у меня в библиотеке, а дальше делай как знаешь.

Михаил оглянулся ещё раз на вход в закусочную. Оттуда, укрыв головы куртками, семенили люди. Затем положил тяжёлую руку на моё плечо: – Идём. Показывай дорогу.

***

Закрыв за нами дверь библиотеки, я погасил уличный плафон и заперся на два замка. В дороге я старался припомнить посетителей столовой, и не было ли среди них тех, кто мог знать меня лично. Показалось, что таких не видел, но полной уверенности не появилось. А значит, сохранялась вероятность того, что разозлённые бандиты запросто могли явиться сюда в поисках своих обидчиков.

Я провёл нового знакомого в дальний зал с книгами, окна которого выходили во двор, и только там зажёг свет. Остальные помещения оставил тёмными. «Здесь мы хотя бы сможем продержаться какое-то время, – подумал я. – Ещё в прошлом году город заменил мне дверь на новую металлическую, а на окнах сварили решётки. Поборемся!»

Благодаря холодным октябрьским ночам уже неделю как включили центральное отопление, и в библиотеке стало тепло и уютно. Я прикрыл дверь освещённого зала и усадил Михаила за своё рабочее место. А сам пошёл ставить чайник.