– Если бы я был хозяином этого магазина, – я бездумно перебирал одинаковые синие штаны, стопкой сложенные на широком столе, – я бы выкинул половину вещей, их слишком много. И я сам встречал бы каждого покупателя и видел, что ему нужно.

– Как это можно «видеть»? – В голосе Герды проскользнуло высокомерие. – Я лично терпеть не могу, когда ко мне в магазине пристают с вопросами, что мне надо…

– Не с вопросами, а с ответами, – сказал я. – Хороший торговец знает, что нужно покупателю, еще до того, как тот переступил порог.

– О чем ты думаешь, Леон? Эти джинсы не твоего размера, они в пять раз больше!

Если не сосредоточусь немедленно, я себя выдам, подумал я. Надо все-таки одеться, не ходить же до смерти в белых шортах и футболке, заляпанной соусом. Кстати, поесть бы, я видел здесь гамбургеры на втором этаже…

– Примерь вот это. – Герда сунула мне в руки целый ворох барахла. Странно, что она не видела, что это именно барахло: и ткань, и тщательность отделки, и нитки, и швы – все очень низкого качества, в свой магазин я взял бы, наверное, только вот эту куртку… Нет, не взял бы. У меня нет отдела рабочей одежды.

Герду я, пожалуй, подведу. Очень жаль, но тут каждый за себя. Надеюсь, этот мой работорговец… как его зовут, почему я до сих пор не знаю?! Надеюсь, он не станет к ней придираться из-за того, что я собираюсь сделать.

Кабинок для примерки было видимо-невидимо, все очень удобные и пустые.

– Покажешь, когда оденешься, – сказала Герда.

– Только не торопи, – попросил я. – Если я буду копаться – не спрашивай, как дела, а лучше вообще пройдись еще раз по залу. Мне нужно минут пятнадцать.

Я задержал на ней взгляд – и снова чуть себя не выдал. Она нахмурилась:

– Что, Леон?

– Спасибо, – сказал я. – Ты очень мне помогла.

– Я старалась. – Она просветлела, как солнечное отражение в воде. – Я так рада за тебя, Леон. Ты был умницей, теперь ты полноправный ученик. Вот увидишь, все будет просто здорово.

– Спасибо, – повторил я. – Ну… я пошел.

Дверь примерочной была на удивление прочной и запиралась на задвижку. Я сгрузил одежду на скамеечку, вещей было много, целая груда; Герда озаботилась даже упаковкой красивых белых трусов. Она правда желала мне добра.

Я надел прочные синие штаны, новую футболку и темную рубашку с длинным рукавом. Накинул куртку. Мне понравилось, как это сочетается по цвету. Интересно, какие заклинания можно вписать в такую одежду?

Никаких заклинаний. Ты идешь домой, Леон. Ты идешь на эшафот.

Я вытащил карандаш из кармана шортов, брошенных на лавку. То есть не совсем карандаш. Этот… маркер, так он называется. Я украл его сегодня со стола человека, способного вырвать у меня сердце.

«Начертание знака похоже на уже известное вам начертание портала пути…»

Все-таки учитель умел вбивать знания. Даже в деревянные головы. Даже в раскалывающиеся от боли, тяжелые после бессонной ночи головы…

Там, дома, подобные знания бессмысленны. Но здесь – я великий волшебник, а для порталов преграды нет. Тем более что в примерочной кабине стена гладкая и светлая, и рисовать на ней маркером – одно удовольствие.

Первое кольцо. Второе. Фокусное расстояние, направление – все очень приблизительно, но с ясным осознанием цели. Дом Надиров, петух на крыше, твердая глина перед крыльцом, где останавливалась школьная карета. «Мы уходим, собираясь вернуться…»

– Леон, двадцать минут прошло! Ты там не уснул?!

На этот раз я расскажу им все, ничего не утаивая. И в чем я виноват, и в чем невиновен, и что со мной случилось. И если они мне не поверят… Тогда я иду на эшафот, таков мой выбор.

Портал открылся – будто расцвел цветок, внутри которого пустота. Это было по-своему красиво. Не знаю, сколько людей за всю историю видели когда-нибудь раскрытие портала.