– Ты испугался, что потеряешь меня?

– Да.

…

Такая короткая зарисовка. Что ж это могло быть правдой на самом деле. Проследив по камерам, я увидел, что мой пациент вовсе не спит, а словно ждет чего-то. Я отправился к нему, чтобы утолить свой интерес. Ведь чем дальше я читаю, тем больше у меня вопросов.

– Не спишь Витя?

– Не сплю Игоряша.

– Прости. Я тут прочел вторую историю она короткая, но какая-то надрывная.

– Тебя волнует, что с ними стало верно?

– Да интересно. Может, конечно, все банально: дети, коммунальный рай и бытовуха…

– Но нет. Она была на 7 месяце беременности, когда получила от него смс в последний раз.

– Что он тоже был на борту самолета?

– нет. Он охранял вход в вокзал и обнаружил террориста смертника. Ему оторвало обе ноги. В буквальном смысле слова он видел свои кишки и превозмогая боль писал эти последние слова. Заметь не маме не папе. А любимой женщине.

– С ней все хорошо?

– мы больше никогда не виделись. Некоторые дороги вынужденно перестают пересекаться, отрезая дорогу назад.

– Господи, как ты все это записывал? Зачем?

Читай дальше и все поймешь. Было написано в глазах этого сумасшедшего, который уже вовсе не казался мне таким уж психом.

Я открыл дневник и продолжил перебирать страницы нервно пытаясь понять, что же случилось.

…………………………………………………………………………………….

– Подожди, не уходи!

– Что мне здесь делать?

– Я не умею говорить красиво, как в кино, и возможно не такой красивый, как Марлон Брандо, но я люблю тебя, понимаешь… Люблю.

– Это ужасно. Прости, мне пора. (Девушка убегает за угол и останавливается). Ее сердце колотится, как ливень по крышам, а тело бросает в дрожь. Она просто хочет услышать.

– Постой. Что я не так сказал? Что я еще должен был сделать? Мэри, чертова *учка.

По щекам Мэри бегут слезы: Догнать, остановить, обнять и крепко поцеловать…

…

– Что за Мэри? Мы что в Лондоне из кэпитал бритиш…

– Как ты ласково зовешь свою жену?

– Я тебя понял. Прости. Ну, здесь вроде все закончилось гладко. Что не так с этой историей?

– этот парень ее законный муж, а я любовник. Она любила меня, а я ее. Однажды я пришел к ней домой (у меня был запасной ключ для таких случаев) и обнаружил ее повешенной на трубе стояка. В руках у нее был телефон и послание, которое было адресовано мне, но дошло не по адресу.

– Ее муж прочел это сообщение верно?

– ты чертовски догадлив Док. Не бойся спрашивать, но и не забывай выстраивать связи, чтобы точно понимать, что и когда происходит.

Суматошные руки перелистнули страницы.

……………………………………………………………………………………….

– Ты так много пишешь о том, что пережил. Мне все время кажется, что ты живешь в прошлом. Я боюсь, что ты так и останешься там, а ведь ты нужен мне здесь и сейчас. Скажи, пожалуйста, что ты делаешь в настоящем?

– Приготовил тебе домашнюю шаверму со всеми соусами, как ты любишь. Поставил свечи в ванной, набрал нам воды с пеной, и хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

…

– Прежде чем ты согласишься со мной съехаться, я хочу, чтобы ты знала мне, постоянно снятся сны.

– Значит, будем смотреть их вместе.

…

Лучше бы ты изменял или был гомосексуалистом. Я бы разбила об твою голову вазу и перебила бы всю посуду в доме, но ты бы никуда не ушел. Я бы научила тебя ненавидеть, но ты бы понял, что это чувство рождается только там, где горячо любим. А теперь, когда тебя нет – как жить – то…

…

Я уже не уверен, что встречу тебя на своем пути. Мне стукнуло 30 позавчера, а я все еще одинок. Может некоторым людям просто не дано быть счастливыми с кем-то. На улице за окном игрался мальчишка, ему было от силы лет 6—7. Дождь ему не помеха. Одиночество ему не помеха. Он играет с вымышленными друзьями. Совсем один. Других детей, наверное, загнали домой, чтобы они не заболели, а этого сорванца никто не стал загонять и оставили на улице. Я вышел с зонтом, чтобы спрятать парня от стихии.