В сегодняшней лекции я постараюсь весьма кратко обрисовать некоторые важнейшие изменения, происходящие в ходе развития деятельности и психики животных. В числе таких узловых моментов развития я бы отметил прежде всего факт появления в деятельности некоторого содержания, некоторой ее характеристики. Это специальное содержание составляют процессы, относящиеся именно к условиям, в которых протекает деятельность, а не к тому, на что непосредственно направлена деятельность, то есть не к ее предмету. Наличие такого особого содержания было выделено сначала фактически, описано в ходе многочисленных исследований поведения животных, стоящих на довольно высоких ступенях биологического развития, а затем и сформулировано одним из наших соотечественников, ныне покойным, проф. В.П.Протопоповым.

В.П.Протопопов, психиатр бехтеревской школы (интересовавшийся поэтому физиологией высших процессов), ввел на первый взгляд малозначимое, а в действительности чрезвычайно важное понятие о «стимульно-преградной ситуации» и о «стимульно-преградном поведении». В своей лаборатории Протопопов работал, главным образом, с собаками, то есть с животными, стоящими на чрезвычайно высокой ступени биологического развития. Смысл этого открытия, которое позволило осознать множество фактов, описанных до Протопопова и полученных на других животных в совершенно иных экспериментальных условиях, заключается в том, что, наблюдая за поведением животных (или, лучше сказать, экспериментируя с поведением животных), удается увидеть различия в реакциях на предмет деятельности, скажем на пищу, и на сами условия, в которых протекает деятельность, направленная на этот предмет. В экспериментах Протопопова в качестве таких условий выступали чаще всего физические преграды, физические препятствия. Правда, позднее Протопопов расширил понятие преграды. Так, в ряде опытов животные должны были для получения пищи или свободы нажать на рычаг. Поведение по отношению к этому рычагу в этом смысле аналогично поведению по отношению к пище.

Итак, смысл дела заключается в том, что происходит расчленение ситуации, в которой действует животное. Следовательно, происходит расчленение в самой деятельности и, соответственно, расчленение в отражении. Положения Протопопова о расчленении предмета деятельности, с одной стороны, и самих условий, в которых осуществляется деятельность, – с другой, давным-давно забыты в отечественной физиологической литературе. Однако в момент публикации эти идеи Протопопова произвели столь сильное впечатление, что работа Протопопова (книжка в 100 или 150 страниц) была представлена на соискание Нобелевской премии.

Я постараюсь изобразить формулу, в которой заключено основное содержание описанных выше положений, как можно нагляднее. Мы выделяем в поведении животного предмет деятельности и преграду, к которой даже примитивно организованное животное, ведущее относительно простой образ жизни, способно приспособить свое поведение. Животное, столкнувшись с преградой, изобретает нечто вроде обходного пути, то есть такой траектории, которая позволила бы преодолеть, обогнуть преграду и достигнуть предмета деятельности. Этот участок поведения животного, выраженный в форме обходного пути, относится не к самому предмету деятельности, а к тем объективным условиям, в которых дан этот предмет. Под условием вы можете понимать буквально все, что угодно: физическую преграду, то есть стену, отделяющую животное от пищи, и т. д. Можно представлять преграду и в виде каких-либо других условий, отклоняющих поведение от предмета деятельности и тем самым усложняющих поведение; причем такое усложнение поведения фиксируется, будучи подкреплено достигнутым результатом (бихевиористы сказали бы: «эффектом»). Замечательная черта этого поведения состоит в следующем: если мы устраняем преграду, то поведение довольно длительное время сохраняет тот же характер, то есть усложнение поведения, возникающее за счет преграды, связывается с предметом деятельности, а не с самой преградой.