Остальная же территория делилась между отдельными сотнями, и общинно-поземельные дела этих волостей или сотен и их собрания были гораздо многочисленнее.

Во время Цезаря все земли общины – пахотные поля, луга и леса – состояли под исключительным ведением сотенного или волостного собрания.

Во время Тацита количество подведомственных ему земель становится гораздо меньше, так как пахотная земля уже распределена между сельскими общинами, и все вопросы, касающиеся пользования ею, не находятся в ведении сотни и сотенной сходки; но леса и пастбища оставались еще большей частью общим владением и состояли под управлением сотни или волости.

Далее, в третьем пункте, функции обоих вечевых собраний расходятся, области их компетенции различны. Только земская община, только общегосударственное вече решает вопросы о войне и мире; оно одно дает право свободы несвободным; в ней юноша объявляется совершеннолетним, наконец, только здесь избираются principes вожди, старейшины, судьи отдельных волостей. Это последнее обстоятельство делает отношение между вечевыми собраниями обоих видов наиболее ясным. Сотня не имеет никаких политических прав и полномочий: она не представляет отдельного государства в государстве, а только часть, подразделение государства; она находится в подчиненном отношении к земскому вече, к земле как к целому. Если бы нужно было обозначить оба собрания – земское и сотенное – по главному характеру подведомственных им дел, то пришлось бы сказать, что сотня – судебная сходка, земля – политическое вече.

Организация обоих собраний, так же как и организация земли и волости, различны. Во главе волости или сотни необходим судья, старейшина, главарь (principes); во главе земли и земского вечевого собрания – конунг может быть и не быть. Еще существенное отличие: устройство земли – это особый совет старшин, старейших лучших людей.

«De minoribus rebus principes consultant, de maioribus omnes, ita tarnen, ut ea quoque, quorum penes plebem arbitrium est, apud principes pert-ractentur» (Germ., 11), то есть менее важные дела эти старшины (лучшие люди) решали самостоятельно, более важные – по крайней мере подготавливали к решению в народном собрании. Некоторые ученые утверждали, что совет старейшин состоял преимущественно из знатных людей, эделингов, но это совершенно несправедливо.

Мы не имеем точного определения, кто имел право участвовать в совете; вероятно, что такого определения вообще не было. На основании слов Тацита, впрочем, мы можем заключить очень ясно, что едва ли это право принадлежало исключительно знатным людям. Когда Civilis задумал свое восстание против римлян, он созвал на совет «знатных людей племени» и наиболее способных из простолюдинов (Tacitus. Historiae. L. IV, 14). Так, конечно, бывало и в других случаях. Знатное происхождение заменяло недостаток личных способностей и заслуг; мужество, опытность, слава, старость давали и свободному простолюдину место и влияние в совете. То же было и позже, в средние века. У фризов, например, до IV столетия, кроме общего собрания – веча, существовал совет из 46 выборных лиц из старшин и духовенства. Они оправдывались перед императором Валентинианом в набегах на римскую территорию, говоря, что это делают вследствие решения совета вельмож (Ammiani Магсеllini Rerum gestarum. Lib. XXX, 6).