– Кого там занесло? Дейл, сходи, проверь… – раздается хриплый голос откуда-то за дверцей возле бара.

…

– Ты оглох, опьяневшая морда?

– Да это, наверное, Крис пришел или Адам…

– Крис, это ты? – бросает неизвестный своим тяжелым металлическим голосом.

Вся моя смелость моментально уходит в пятки. Я оборачиваюсь и смотрю на входную дверь, как на последний способ предотвратить что-то непоправимое. В помещении снова рождается мертвая тишина, которая не предвещает ничего хорошего. Я могу слышать мятежные удары своего сердца и пульсацию крови в висках, а дыхание кажется невыносимо громким…

– Кто там, черт возьми? – снова раздается оглушительный мужской рык.

Спустя мгновение дверь служебки открывается, из нее выходит крепкого телосложения мужчина. На его кистях красуются татуировки с какими-то странными символами, белая, надетая им майка приобрела сероватый оттенок из-за грязи, а джинсы на коленях протерты. На маленькой, лысой голове сидят злые, близко посаженные друг к другу глаза, которые моментально устремляют все свое внимание на меня. По всему видно, что человек никак не ожидал увидеть здесь кого-то вроде меня, лицо его напряглось и выразило глухую злость.

– Что забыла здесь в такое время? Хочешь курнуть? Мы таким не продаем, – заговорил он.

Я сглатываю образовавшийся ком в горле и с трудом нахожу в себе силы на ответ:

– Зашла, чтобы спросить, как добраться до одного места…

– Что за место?

– Мендосино…

Услышав мой ответ, мужик громко разряжается наигранным смехом. Мне становится противно смотреть на его тупую физиономию. Страх начинает мутировать, его место занимает раздражение.

– Фил, тут еще одна студенточка, – выкрикивает он второму, который все еще находился в подсобке.

– Что смешного я сказала? – осмелев, спрашиваю я.

– Посмотрите-ка, злится, – все так же, смеясь, передразнивает меня он. – Люблю таких – дерзких.

Немного погодя, в дверях показывается еще один мужчина, внешний вид которого – полная противоположность его напарника. Высокий, широкоплечий человек с бледным жилистым лицом, вытянутым подбородком и грубым шрамом на щеке. Единственное, что их роднит с громилой, так это тату на кистях и костяшках пальцев. Он бросает на меня оценочный взгляд и, видимо, удостоверившись в том, что я не представляю никакой опасности для них, обращается к громиле рядом: – Дейл, давай заканчивай с ней, у нас еще полно работы, – он заходит назад в служебку, плотно закрыв за собой дверь.

От услышанного у меня снова начинается паника, с трудом удается стоять на месте, хочется рвануть отсюда и как можно быстрее.

– Скажу, только если выпьешь со мной, – протягивает мне верзила, прожигая на мне одежду своими мелкими, подлыми глазами.

– Я не пью, – решительно заявляю я.

Амбал выходит из-за стойки и подходит ко мне чуть ли не вплотную. Колени начинают предательски трястись, а руки безостановочно сжимаются в кулаках.

– Детка, я настаиваю…

В этот момент я поняла, что случится нечто такое, что окажет сильнейшее влияние на мою дальнейшую жизнь. Знаете, порой происходят такие курьёзные случаи… Это могут быть всплывшие в сети ваши голые фото, отчисление из учебного заведения, тюрьма, диагноз… встреча с придурком, который вертит тебя в руках, как игрушку…

– Да пошел ты! – я разворачиваюсь и направляюсь быстрым шагом к двери. Касаюсь ручки и уже начинаю ее поворачивать, но тут меня с бешеной силой разворачивает и отталкивает от двери. Закрыв ее на защелку, амбал хватает меня за шею и кидает к стене. Больно ударившись головой, на мгновение я теряю всякое понимание того, где нахожусь. Чувствую только, что меня начинают раздевать, хотя вернее будет сказать – разрывать на мне все. Легким движением рук верзилы моя рваная блузка падает на пол. Опомнившись, я предпринимаю попытку ударить урода локтем, но это его только раззадоривает, и в ответ приходит увесистая пощечина. Из носа мгновенно прыскают струйки горячей, алой крови, но ублюдка не остановить. Он, как хищник в бешеной, кровавой эйфории, продолжает. После его удара я уже не могу самостоятельно стоять на ногах, хотелось бы упасть, но меня держат, крепко прижав к стене. Голова удивительно стерильна от всяких мыслей; я смотрю над собой, запрокинув голову. Неужели все закончится здесь и сейчас? Такой венец мне уготован? Слышу звон расстегивающегося ремня, скрип молнии на ширинке и тяжелое дыхание надвигающейся бури.