Развитию уныния препятствует, во-первых, признание человеком собственной греховности и ограниченности. Потому что, если мы ограниченны, значит, не можем знать будущего, как, впрочем, не знаем и настоящего. Если же мы грешны, то не имеем права на то, чтобы наши желания исполнились. Из чувств унынию лучше всего противостоят кротость, надежда и терпение, а также благодарность Богу за то хорошее, что мы имеем на сегодняшний день.

Некоторые люди даже такие отрицательные явления, как одиночество и болезни, воспринимают как благословенные. Например, преподобный Серафим Саровский говорил: «Болезни бывают у нас от греха», но здесь же добавлял о пользе недуга: «...от них ослабевают страсти, и человек приходит в себя». А ведь многим известно, что некоторые, связанные с упрямством, состояния души настолько трудны, что для человека бывает большое благо, если ему удается «прийти в себя». Далее святой Серафим Саровский говорит о большем утешении: «…кто переносит болезнь с терпением и благодарением, тому вменяется она вместо подвига или даже более».

В одиночестве также можно стяжать радость и утешение. Если бы люди могли видеть своего ангела-хранителя, в какой близости он к нам находится, то никогда не чувствовали бы себя одинокими. Кроме ангела, у нас есть еще множество друзей. Это Иоанн Предтеча, херувимы, серафимы, святые и, в особенности, Божия Матерь. Поэтому одиночество тоже богато общением, только общением с миром горним.

Однако благодарность в скорбях нельзя путать с непротивлением злу. Это разные состояния духа, из которых одно доброе, другое же недоброе и трусливое. Святые никогда не были непротивленцами, они были воинами Божиими, боролись со злом, и оно отступало.

Дух уныния несовместим не только с мирской, но и с христианской жизнью. Потому что жизнь, какой бы она ни была, требует от человека постоянной деятельности, как физической, так и духовной, а также мужества, силы и бодрости духа. Кроме того, жизнь христианина, надеющегося на Царство Божие, есть мир, правда и радость о Святом Духе. А в унынии какая может быть радость и какой мир? Поэтому те, кто считает, что христианская жизнь сопряжена с унынием, в корне не правы: просто многие из нас мало знакомы с духом истинного христианства.

Дух истинного христианина – это дух крепости, силы, мира, света и непрестанной радости. Конечно, не каждый сразу же достигает такого блаженного состояния. Но ведь и тяжелобольные не сразу выздоравливают. Зато ощущение начала выздоровления уже является чувством утешительным и отрадным, особенно когда оно возрастает, наполняя душу радостью и миром.

Правда и то, что настоящий христианин, постоянно занятый спасением своей души, испытывает временами высшие духовные удовольствия. Между тем он чуждается радостей этого мира, поэтому представляется задумчивым в те минуты, когда остальные не знают меры восторгу. Однако он при этом мало теряет от своего неучастия в мирских радостях, точно так же, как взрослый человек не считает потерей то, что не может больше участвовать в детских забавах. Задумчивость истинных христиан не от уныния, а от иных причин, причем нередко они удивляются тому, как некоторые люди могут веселиться в тот момент, когда им надлежит плакать и каяться.

Христианин до конца своей жизни ведет непрестанную борьбу со страстями и грехом и подвергается таким искушениям, о которых многие не имеют понятия. Но духовная борьба не производит уныния, потому что воины Христовы борются с врагами своего спасения более мужественно, чем солдаты земных правителей.