Кристина отключилась. Достав из сумочки зеркальце и губную помаду, уверенным росчерком провела ровную насыщенно-розовую линию вдоль нижней губы. Сомкнула губы, привычно распределяя помаду.

Ей ужасно хотелось поскорее домой. Принять теплую ванную, потом ополоснуться под ледяным душем, выпить чашку горячего зеленого чаю с медом. Проглотить таблетку снотворного, чтобы наверняка уже заснуть, включив на максимальную мощность кондиционер и укрывшись почти с головой теплым пледом. Обходиться без снотворного она не могла уже давно. Почти десять лет назад, спасаясь от реальности, она глотала эти таблетки днем и ночью. А теперь привыкла и уже не засыпала без лекарств.

Застегнув «молнию» на сумке, она расправила юбку на коленях и уже направилась к выходу, но в это время зазвонил телефон. Зазвонил совсем некстати, отдаляя мечту о теплой ванне и горячем чае. Кристина вздохнула и вернулась за стол.

– Я слушаю.

– Вам звонит Герман Константинович Самойлов. Соединить или…

– Соедини, – ответила Кристина, почти не задумываясь. Мелькнула мысль: «Надо же, позвонил», – и в следующую секунду она услышала его голос.

В памяти сразу возникло лицо – глубокие серые глаза с лукавым прищуром, открытый лоб, жесткий подбородок.

Что-то было в его глазах. Что-то такое, что заставляло на миг усомниться в правдоподобии черно-серой палитры окружающего мира. В том, что мир безраздельно жесток, что жизнь неумолима, а чувства – всего лишь удел чудаков, позабывших снять розовые очки.

Но только – на миг. А потом она снова вспоминала жуткие картины десятилетней давности, и все вставало на свои места. Теплый взгляд серых глаза снова показался обманом. А она снова становилась прежней стервозной дамочкой, которая видит в мужчинах только объект удовлетворения своих потребностей. Самых разнообразных, не только и не столько физиологических. Снова превратилась в стерву, которая использует мужчин. Которая ими пользуется.

– Здравствуй, Кристина.

Голос был спокойным и тихим. Она собралась внутренне, снова провела пальцами, как расческой, по волосам, и ответила так же спокойно и тихо:

– Здравствуй, Герман.

– Вот, решил все-таки позвонить тебе. Мне кажется, вчера мы не все обсудили.

– Возможно, – тон ее по-прежнему оставался официальным.

Накануне вечером у них с Германом состоялась деловая встреча по поводу организации групп психологической поддержки для детей-сирот. Самойлов в течение десяти лет работал в детском доме, последние четыре года – уже в качестве директора. Разные психологические штучки – тренинги, семинары, социальный патронаж, тестирование, группы психологической поддержки для школьников – в последнее время стали исключительно популярны в образовательной среде. Далеко не в каждом случае в этом имелась практическая необходимость – скорее, это была дань моде. Кристина это прекрасно понимала, однако всегда шла навстречу клиентам.

Но случай с Самойловым оказался особенным. Сразу, с первых минут общения, Кристина поняла, насколько сильно в этом человеке желание что-то изменить. Как будто эти дети, за которых он так тревожится – его собственные. Это удивило ее и заставило присмотреться к клиенту внимательнее.

Деловая встреча затянулась на два часа. Где-то в середине они перешли на «ты», а потом, когда Герман, вдохновленный ее идеями, вышел из кабинета, Кристина долго пребывала в меланхолической задумчивости, прислушиваясь к себе, пытаясь понять, что же с ней не так.

Мысль о том, что она снова окажется способной испытать то самое чувство, которое много лет подряд она проклинала, казалась ей абсурдной. Ведь она знала, что плата за любовь может оказаться слишком высокой. Непомерно высокой. Она, любовь, того не стоит.