Катон взял шлем, глубоко вдохнул, медленно выдохнул и начал выбираться обратно на палубу, где можно было надеть шлем, не садясь на корточки и не опасаясь сломать гребень шлема. Затянув ремешок под подбородком, он поглядел на триерарха и моряков, ведущих корабль к причалу. Уже бросили канаты на причал; моряки на причале схватили их и ошвартовали «Себек». Корпус со скрипом прижался к отбойникам из плетеного тростника.

Катон подошел к триерарху.

– Сойди на берег и найди квартирмейстера флотилии, – приказал он. – Пополните провизию на обоих кораблях, как можно быстрее. Командам на берег не сходить, времени нет. Я хочу выйти в море сразу же, как доложусь губернатору и как будет погружена провизия.

Триерарх шумно вдохнул, надув щеки.

– Командир, люди измотаны. – тихо сказал он. – Они уже не первый месяц не видели своих семей. День-два на берегу, и их сердца успокоятся.

– Они останутся на кораблях, – твердо ответил Катон. – Любой сошедший на берег считается дезертиром. Понятно?

– Да, командир.

– Хорошо, – сказал Катон, отворачиваясь. «Ибис» ошвартовался позади. Трап уже спустили, Макрон спешно сбежал на причал и подошел к борту «Себека», поджидая Катона.

– Не забудь, – предостерег префект триерарха и пошел к трапу. Сошел на берег, и ему тут же показалось, что земля под подошвами калиг слегка покачивается. Удержав равновесие, поглядел на Макрона. Тот подмигнул.

– Снова это странное ощущение, – сказал он.

– Точно, – ответил Катон. – Пойдем.

Они двинулись по причалу. От камней, которыми его вымостили, шел жар. Впереди, у ворот, ведущих от причала к дворцовому комплексу, стояла группа легионеров. Рядом стоял центурион, широко расставив ноги и держа в руках жезл из лозы.

– Встречающие не заставили себя ждать, – заметил Макрон. – Кто-то очень быстро вызвал почетный караул, и не по делу.

– Да, – нахмурившись, согласился Катон. – Но откуда им знать?

– Возможно, не у одного тебя хорошее зрение, – предположил Макрон. – Можно лишь похвалить начальника караула.

Они пошли дальше, неторопливо и с достоинством, насколько это позволяла неверная походка после двух месяцев в море. Когда они подошли к воротам, центурион сделал шаг вперед и поднял правую руку, салютуя.

– Вы префект Квинт Лициний Катон?

– Да.

– А вы – центурион Луций Корнелий Макрон?

Макрон кивнул.

– Я так понимаю, что вы сопроводите нас к командиру? – спросил он.

Центурион поглядел на него немного удивленно.

– Нет времени на формальности, – покачав головой, сказал Катон. – Мне нужно немедленно встретиться с губернатором.

– Формальности? – переспросил центурион, показав на легионеров. – Думаю, вы не поняли, командир. Мы посланы не в качестве почетного караула. Мне приказано арестовать вас. Обоих.

– Арестовать? – переспросил Макрон, возмущенно глядя на центуриона. – Что за чушь ты несешь. Арестовать?

– Постой! – подняв руку, сказал Катон. – Чей приказ?

– Непосредственно от губернатора, командир. Поступил сразу же, как он узнал, что корабли вошли в бухту. Вас приказано препроводить в караульное помещение и держать там в ожидании дальнейших приказаний. Пойдете сами, командир?

– Почему? – не унимался Катон. – В чем нас обвиняют?

– Я думал, командир, это очевидно, – ответил центурион, непонимающе глядя на него. – В убийствах гражданских и пиратстве.

Они остались одни в караулке. Дверь не закрыли, но снаружи стояли четверо часовых. Само караульное помещение было достаточно просторным, с высоким потолком и вентиляционными окнами высоко над полом. Звуки города за стенами дворца сливались в тихий монотонный шум.

Катон сидел за столом и пил воду из чашки, наслаждаясь уже тем, что не ограничен скудным корабельным пайком.