– Тебе не кажется, что скакать в ночь на поиски мистической девицы, о существовании которой узнал полчаса назад – несколько неразумный поступок? Можно было бы дождаться утра.

Рик изо всех сил старался держаться наравне с Францем, но его пегая лошадка с большим трудом поспевала за длинноногим Златогривым. Куда уж беспородной кобылке за этерским скакуном угнаться?

– Тогда я счастлив, что не одинок в своем безумии, – широко улыбнулся Франц, и не думая притормаживать.

История о Спящей Красавице, преданной любимым и одиноко томящейся в каком-то заброшенном замке, взволновала сердце юного принца. Как и любая несправедливость, происходящая в Королевстве. Проводя много времени за чтением героических легенд и с благоговением внимая балладам словоохотливых менестрелей, Франц вырос идеалистом. Поэтому не было ничего необычного в том, что Златогривый стремглав рассекал ночную темень, унося седока навстречу приключениям.

Франц путешествовал инкогнито, но внешность и манеры были настолько приметны, что в каждом селении симпатичные девицы, подносившие путникам воду, кокетливо интересовались, не принц ли перед ними. Франц смущенно отводил взгляд. Рик же самым нахальным образом заявлял, что да – он и есть самый настоящий принц, а вот этот немой болван рядом – его лучший друг и верный оруженосец. В общем, девушкам Рик нравился, и Франц был благодарен приятелю за его словоохотливость и дурашливость.

Скакали они, как водится, три дня и три ночи. К середине четвертого дня, когда солнце достигло наивысшей точки на небосклоне, утомленный дорогой, Франц со вздохом спросил:

– Рик, а ты уверен, что мы едем в правильном направлении? Я ведь думал, что путь наш лежит в непроходимые горы Вольфсланда. Только там можно укрыть целый замок так, чтобы его никто не нашел. А получается, что мы скачем на запад. Разве остались в Беришэке потаенные места, когда это самый лакомый кусок для охотничьих угодий во всем Королевстве?

– Если хочешь что-то спрятать – положи на самое видное место, – ответил Рик. – Кроме того, мне приходилось бывать неподалеку от места, очень похожего на описанное в легенде. Где даже в самый жаркий зной мороз пробирает до костей. Где птицы перестают петь, и не найти звериных троп. Где…

– Подожди-ка, – Франц поднял руку вверх и закрутил головой. —

Что-то тут не так.

Он спешился и, бросив уздечку на спину Златогривого, зашагал в самую чащу. Рик нахмурился. Будучи эльфом, он от природы обладал более острым слухом, но ничего подозрительного не слышал. Проворно спрыгнув с лошади, Рик двинулся следом, тревожно озираясь по сторонам.

За густым высоким кустарником, отделяющим дорогу от чащи леса, скрывалась небольшая поляна. Деревья тут словно расступились, откинув кроны чуть в сторону и позволяя солнечным лучам беспрепятственно освещать сочную траву насыщенного салатового цвета, среди которой проглядывали крупные алые ягоды земляники, синие васильки и желтые лютики. Это буйство красок настолько контрастировало с темным и мрачным ельником, что Рик встал как вкопанный, любуясь необычной яркостью.

Франц же, казалось, даже внимания не обратил. Он шел вперед, пока не уперся в небольшое деревце на противоположном краю поляны.

– Не бойся, малыш, – улыбнулся Франц, опускаясь на одно колено. – Сейчас я тебе помогу.

– Что там? – нахмурился Рик. Он действительно ничего подозрительного не слышал – обычные звуки леса.

– Ничего страшного. Птенец сойки вывалился из гнезда, – Франц с улыбкой протянул раскрытые ладони, на которых копошился маленький желторотый птенчик.

Над его головой уже гневно кружили две рыже-коричневые птички с яркими голубыми полосками на крыльях.