– Ваше высочество, – наконец произнес Кнут растеряно.

– Я проходил мимо и…

Наследник никак не мог придумать причину.

– Я вам нужен? – подсказал куэрт.

Фаульн кивнул.

– А я тут, – Кнут замялся. – вот, одному приходится разбираться, ваше величество.

Фаульну польстила вольная или невольная оговорка караульного.

– Я отправлю за тобой позже, – с подобающим для мнимого короля величием, отозвался Фаульн.

Развернулся, намереваясь уйти.

– Раз я вам нужен, так я быстро! – раздалось за спиной. – Дело-то пяти минут.

Принц сделал шаг к двери.

– Расколоть этого щенка!

Фаульн тут же замер. Он-то решил, что подросток – мостящийся на краешке стула – еще один страждущий попасть в куэрту. С последней репликой караульного наследник преисполнился любопытства. Он никогда не видел лазутчика и принялся разглядывать. Тот оказался щуплого сложения, одет в коротенькую не по росту куртку на волчьем меху. Ее воротник топорщился, скрывая часть лица. Мальчик смотрел на Кнута, и принц пожалел, что не рассмотрел его лица раньше. Сейчас он мог видеть лишь плотно сжатые губы и чуть курносый нос. На карий глаз падала густая русая челка. Кнут молчал, он явно надеялся, что принц оставит их вдвоем с задержанным. Но Фаульн осматривался в поисках стула или скамьи. Ничего подходящего не обнаружил и прислонился к стене. Лицо куэрта «скисло». Он нехотя повернулся к пленнику.

– Итак, вернемся к началу. Ты околачивался у кабачка Мориуса…

– Я не околачивался, я зашел выпить швапеля с друзьями, – безмятежно поправил парень.

– А я еще не закончил, – нависая всей своей громоздкой фигурой над ним, прошипел Кнут. – Что-то дружков твоих я там не видал? А может они все разбежались?

– Я просто задержался поздно.

– Свина лысого ты задержался! Скажи лучше, никто в дружки к тебе не записался. У нас хорошие-то парни пришлым отворот-поворот дают. Твоя ошибка в том, что ты решил с королевской куэртой познакомиться. Оно конечно, губа – не дура. Только от души скажу, не стоило.

Кнут слегка поддел ногой стул под пленником. Тот качнулся. Подросток на мгновенье потерял равновесие, вцепился руками в сиденье.

– Качает?

Кнут усмехнулся.

– Еще не так закачает, если опять трепаться станешь.

– Я все вам сказал, – начиная нервничать, ответил «лазутчик». – Зовут Лён Мысик. Моя деревня в трех тысячах пятистах семидесяти шагах от западных ворот. Решили на праздник с братом пойти. Только мы в городе растерялись. Вот я зашел в кабачок, дорогу узнать.

– Как же! Я твою волчью натуру до печенки отбитой чую.

– Почему отбитой? – заинтересовался парень.

– Потому что это твое ближайшее не радостное, заметь, будущее. Я его тебе предсказываю, – Кнут склонился над юношей. – И спорить тебе со мной  не резон.

Принц поморщился. Ему сделалось не по себе. Фаульну пришло в голову, он должен сейчас же что-то совершить, может даже остановить Кнута.

Но если этот парень и правда лазутчик? Фаульн даже прикрыл глаза от напряженного обдумывания. Когда он их открыл, его приятель все также нависал над пленником. Тот вжался в спинку стула, сгорбился. Фаульну по-прежнему не удавалось разглядеть его лицо. На какие-то секунды повисла тяжелая тишина. Кнут раскачивал стул под мальчишкой, вцепившимся побелевшими пальцами в сиденье. Когда стул был готов опрокинуться, караульный ловил его, возвращал на место и снова принимался раскачивать.

– Я же сказал. Я – Мысик из деревни рядом. Я на праздник пришел поглядеть. Вот и папаня мне говорил, не стоило бы, а я… – на одной ноте канючил пленник.

Кнут замахнулся кулаком ему в лицо, и отдернул руку у самой щеки. Паренек отпрянул, откинулся на спинку стула, едва не скатившись с ее раскачивающейся поверхности.