Поход на север.

Месяц каннадзуки 16-го года Тэнмон (октябрь 1547 г. ) Север Этиго.

Ритмичный стук копыт по разбитой каменной дороге, лязг оружия и доспехов, в такт шагам нескольких тысяч ног, сопровождаемых барабанным боем. Большое многообразие знамён, реющих на прохладном осеннем ветру. Все эти признаки говорили о марширующей армии воинов, отправившихся в очередной поход. Впереди шёл авангард грозных всадников, под знаменем золотого кузнечика на синем поле, возглавляемых небритым суровым воином в чёрных доспехах. За ними, двумя колоннами, двигались копейщики и лучники ашигару. Далее пешие самураи, за которыми, следовали их командиры, в блестящих доспехах и верхом на лошадях. Замыкали шествие, группы с обозом, барабанами и знамёнами, а за ними ещё две колонны ашигару.

Молодой князь, Нагао Кагетора, ехал в самом центре, окружённый своими вассалами. Лицо его было спокойным, невозмутимым и немного повзрослевшим. Смотрел он только вперёд, не оглядывался и даже зрачки его глаз оставались на месте. Голова его была не покрыта, ни шлемом, ни повязкой-хатимаки, а длинные волосы развивались на ветру. Он не боялся, ничего и ни кого. Больше не боялся. Его окружали только воины, не раз сражавшиеся в жестоких битвах,– они могли за себя постоять. А он, Кагетора, мог постоять за себя. А если найдётся такой нерадивый глупец, что сумеет подобраться к нему со спины, то он наткнётся на двух, отъявленных, головорезов-телохранителей. Одним из них, являлся один из лучших мечей Этиго, а второй, обладал огромным ростом и неимоверной силой. А те, кто знает их имена, даже, и не попытаются к ним приблизиться.

Кагетора шёл в свой последний поход. Не потому, что он надеется погибнуть в нём, а наоборот, покорить последние очаги сопротивления и на конец, посеять долгожданный мир в провинции. За прошедший год в Этиго не произошло не одного существенно-крупного столкновения. Были недовольные, мелкие землевладельцы, которые привыкли к беззаконию, что творилось во время правления Харукаге, но их быстро усмиряли. Порой, даже не приходилось прибегать к насилию. И вот, остались последние северные кокудзин, пытающиеся своими крохотными усилиями обрести независимость от истинных правителей Этиго. Истинными, в данное время, являлись,– небезызвестный губернатор-сюго Уэсуги Сададзанэ и его верный помощник, и рука правосудия, Нагао Кагетора.

Но, молодой князь, за это время, не только воевал, а даже, обзавёлся ещё несколькими союзниками. Один из них, сейчас, ехал с ним рядом. Худощавый мужчина, лет сорока, с пышной, седеющей чёлкой, наголо бритым, скуластым лицом и длинным подбородком с ямочкой . Когда он начинал говорить, его лицо перекашивало от кривой ухмылки, будто он насмехался над своим собеседником. Поначалу, это вызвало у Кагеторы некоторые сомнения, что такому человеку не стоит доверять. Но его вассалы подтвердили обратное, будто сей, улыбчивый союзник, никогда не давал повода в нём усомниться. К тому же, он владел замком Сасаки на побережье Нихонкай, к коему прилегал самый большой порт в Этиго, и откуда, ведётся вся основная торговля с другими провинциями.