– Вы правы Кагэтора-сама. – Китадзё склонил голову. Он ощущал на себе не только подавляющий взгляд князя Нагао, но и всех, кто стоял с ним рядом. Какидзаки, Усами и даже Ятаро, с кем Такахиро был наиболее дружен. – Я оскорбил вас всех своим поступком. Позвольте мне умереть, как подобает самураю, во искупление моих грехов.

– Много чести Хэби! – громко и иронично усмехнулся Ятаро. – Я бы размозжил тебе башку, не давая в руки оружия, ведь только такой смерти ты и достоин!

– Я позволю тебе умереть так, как ты этого не заслуживаешь. – вновь произнёс Кагэтора. – Пока, ты будешь под арестом, на неопределённый срок. Ты умрёшь лишь тогда, когда я решу, как ты это сделаешь.

Ятаро со злостью вырвал из рук Китадзё танто и на этом всё кончилось. Такахиро был посажен в какую-то невзрачную и маленькую комнату, очень похожую на тюрму с несколькими отличиями. В этой комнате было чисто, здесь хорошо кормили и здесь же имелась совсем маленькая, но всё-таки, офуро.

Так фехтовальщик провёл несколько месяцев, в одиночестве, без тренировок, сакэ, женщин и красивой, приятно пахнущей благовониями, одежды. Лишь потом он узнал, что благодаря его предательству, Такэда Харунобу привёл в северную Синано войска и посадил их в Асахияму, прямо напротив недостроенной Кацураямы, за которым Такахиро должен был следить. Кагэтора не пожелал это так оставлять и начал готовиться к очередному походу в Синано.

Ко всему прочему, даймё из Каи заключил «Тройственный союз» с Ходзё Уджиясу из Сагами и Имагава Ёшимото из Суруги. Эти трое поженили своих детей между собой, что дало им возможность сосредоточиться на своих целях по расширению собственных земель, а не враждовать друг с другом, как это было раньше. И если эти трое, когда-нибудь, соберутся вместе, не один враг их не остановит, а Нагао Кагэтору не спасут даже горы.

Месяц Минадзуки 24-го года Тэнмон (июнь 1555). Монастырь Дзенкодзи, Синано.

– А, я говорил! Я предупреждал, что скоро это оружие будет у всех без исключения! Такэда оказался прозорливее и купил тэппо раньше нас!

– Придержи язык Томонобу! – рыкнул на Сайто Какидзаки. – Ты хвалишь нашего врага в присутствии господина! За это можно и поплатиться!

– Не нужно Какидзаки, пусть говорит. – приказал князь Кагэтора. Он внимательно слушал своего вассала, разглагольствующего о пользе заморского оружия, которое большинство его самураев считали оружием трусов и крестьян. И Кагэтора был не исключение.

– Если бы у нас сейчас было, хотя бы, несколько сотен таких тэппо, мы смогли бы не только ответить Такэде, но и разнести деревянные стены Асахиямы. – продолжал Сайто. – Вы же видели, что случилось со штурмовыми отрядами?

– Их скашивало будто серпом. – хмуро подтвердил Санпонджи Саданага. – Я был там. Я видел, как передовой отряд Китадзё был практически истреблён после второго грохота. А сам Такахиро…

– Поделом ему! – вставил Наоэ. – Он и такой смерти не заслужил! До сих пор не понимаю, почему господин простил его. – Кагэцуна покосился на князя, но тот и бровью не повёл, сидел молча и слушал перепалку своих бусё. Поняв, что даймё ничего не скажет, Наоэ обратился к Сайто. – Вот ты говоришь несколько сотен тэппо? А ты знаешь, во сколько обойдётся Этиго эти сотни? Сейчас, эти твои тэппо, стоят очень дорого. Даже больше чем лошади и доспехи. Проще обучить лучников.

– Не проще. – возразил Томонобу, стоя на своём. – Во-первых, вы преувеличиваете Кагэцуна-сан. Тэппо не стоят больше лошади. Это оружие для массового употребления и его недолго изготовить, в отличие от тех же доспехов. А лошадей завозят из Минг и Чосона или же выращивают на местных пастбищах, на что требуются годы. Отсюда вылезает и цена на товар. Во-вторых, лучника нужно обучать месяцами или даже годами, а тэппо освоит любой хэймин за неделю.