– Не люблю я эти публичные выступления, но делать нечего.

– И отрядите человека, чтобы нашли для меня меч.

Вместе с генералом мы вышли во внутренний двор. Глашатай прозвенел в колокол, созывая людей. Со всей округи и лагерей стянулись обездоленные аурены, орки, гоблины, представители всех рас собрались сейчас передо мной. Они ждали, что я дам им надежду, сообщу хорошие новости. Все присутствующие здесь потеряли свои дома, но что ещё хуже, каждый потерял своего близкого: отца, мать, сестру, брата, мужа, жену. Я собрался с мыслями и начал речь: «Друзья мои, последние несколько дней были особенно тяжелыми для всех нас. Я сожалею о каждой жертве, что мы понесли в этом беспощадном вторжении. В этот момент нам важно оставаться сильными, держаться вместе. Какие бы трудности не ждали нас дальше, мы выстоим. Я призываю всех и каждого работать на благо победы, любым способом приближать её торжественный момент. Все кто может сражаться, вступайте в ряды ордена, кто может держать молот, ступайте в кузни. Фермеры и земледельцы возделывайте почву. Вместе мы победим, если каждый будем стараться в меру своих возможностей. Не страшитесь, друзья, нас не сломить!». Толпа ответила дружным хором, они стали кричать моё имя. Надеюсь, мне удалось возжечь надежду в их сердцах. Неожиданно из толпы выскочил ауренский юноша и ринулся прямо ко мне.

– Магистр. – Он резко поклонился. – Что с моим отцом?

– Отцом? – Я присмотрелся к парню. Его глаза были точь в точь такими же, как у отважного командора Гравеса, погибшего у стен Скатума. – Ты сын командора Гравеса?

– Да, магистр.

– Мне жаль, парень. – Я положил руку ему на плечо. – Твой отец геройски погиб, защищая вас.

– Нет. – Лицо юноши ожесточилось. Он откинул мою руку. – Не может быть.

– Эй, эй! – Я вновь ухватил его. – Не теряй голову, твой отец пожертвовал собой, чтобы ты мог жить. Будь сильным.

– Вы не понимаете!

– Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь. Мои родители умерли от старости, девушка, которую я любил в юности, погибла на моих руках. Друзья, которые были мне дороги как родные, погибали. – Юноша увел взгляд в сторону, но я вернул его на место. – Я понимаю, как тебе тяжело. Эта боль никогда не пройдет. Научись жить с ней.

– Я… я вас понял. – Юноша взглянул на меня своими мокрыми глазами. Его лицо, как и говорил Гравес, искажал большой шрам как от ожога.

– Твой отец просил присмотреть за тобой. Умеешь что-нибудь?

– Он научил меня сражаться и стрелять из лука. Возьмите меня с собой!

– Нет, меня просили сберечь тебя, а не бросать на смерть.

– Если вы не возьмете меня с собой, я уйду. Найду тех, кто виновен в смерти отца и отомщу!

– А ты подумал о своей матери? Кто защитит её?

– Она умерла, уже очень давно.

– Я… не знал, прости. – Я пораскинул мозгами. Парень слишком горяч, если оставить его без присмотра, сбежит и кончит очень плохо. Но не в темнице же мне его запирать. А присмотреть лучше всех смогу только я. Как говорится: «Хочешь сделать хорошо, сделай это сам». – Ладно. Надеюсь, я не пожалею об этом. Как тебя зовут?

– Бриск. – Юноша выпрямился.

– Хорошо, Бриск. Я принимаю тебя в свой отряд. Ты будешь слушать мои приказы и не рисковать понапрасну. Всё ясно?

– Да, магистр.

– Генерал, прикажите выдать Бриску стандартный набор снаряжения штормовых лучников ордена. Он идёт с нами.

– Будет сделано, магистр Арден.

К экспедиции почти всё было готово. Владыка Леменейс любезно выделили нам одну из своих галер. Эльфийские корабли уступали в огневой мощи, но были самыми быстрыми судами. Также Леменейс прислал еду и лекарства, чтобы помочь нам выдерживать такой наплыв беженцев. Многим пришлась не по нраву моя идея об отправлении на Либерсулу, но они не понимали, насколько это важно. Многие бы предпочли прекратить гражданскую войну в Террадеруме или остановить беспорядки в Мансордесе, но я видел, насколько быстро способны перемещаться наши враги. Если уж к нам не пошли толпы беженцев с этих королевств, то время ещё есть.