Ксафан засиял, но затем вновь стал серьёзным.

– Ноль толку от них! Они стоят на месте уже несколько недель, месяцев, лет, ни на что не годясь. Насколько же они кайфуют от той жизни, которую мы для них создали! Неограниченные кредиты, быстрая еда и дешёвые боевики. Как они могут калечить друг друга? Зачем им продавать оружие? Как с них вообще налоги собирать?!

Бельфегор сделал глоток кофе, и смотря в окно, уронил:

– Воинов мы из них не сделаем, это точно. Но можно накормить их бесплатным фастфудом, чтобы они стали жирными, как шары. Потом мы сможем сделать из них колбасу и снова скормить им её. Тогда мы создадим новую пищевую цепочку и заработаем на этом миллиарды. А те идиоты сами возьмут кредиты на колбасу. Мы сделаем рекламный фильм, в котором покажем нашу работу на заводах по производству колбасы, а платить будем людям мясом.

Ксафан приятно удивился, поднял одну бровь и полностью заценил идею своего собеседника.

– Не плохая концепция. Действительно на этом можно много заработать.

– Ксафан, дорогой! Ты знаешь, сколько мы продаём гремящих палок всем нашим колониям по всему миру? Как мы всегда хотели – все покупают у нас, не важно, что всё это старое, ржавое барахло. Танки домохозяйкам не продашь. Да и фиг с ними. Ксафан, это гениально! Ты помнишь рассказ о старом человеке, который чинил окна, а затем вставлял стекла? Чтобы бизнес крутился, его сын бежал впереди и бросал камни, разбивая окна, а старик проходил мимо, сочувствовал и предлагал свои услуги со скидкой. Без сына не было бы бизнеса. Война – бизнес, а смерть – товар. Наш «сын» – это страх. Мы не пугаем собственный народ; наоборот, дарим ему счастье.

– Надо больше запугивать колонии, чтобы они больше покупали. – вставил Дени.

– Верно, Дени! – крикнул Бельфегор, поднимая бокал.

– Запугивать этих растений, стоящих на улицах? – спросил Ксафан.

– Не их, болван! Надо запугать всю планету. И лучше запугать их так, чтобы они думали, что все хотят на них напасть, включая их самих между собой. А мы им в этом поможем. И продадим больше оружия. – добавил Бельфегор.

– Да, сынок! – Дени вытянул дрожащую руку к Бельфегору. Тот подошёл ближе и позволил Дени погладить его по голове.

На самом деле сильнодействующие препараты для лошадей, которые Кукловод приказал выдавать людям на улицах, сработали гораздо лучше, чем охрана правопорядка с дубинками, разгоняющая митингующих.

– Сейчас они наши – наш верный народ, – произнёс Ксафан с демоническим выражением лица, а его глаза загорелись красным сиянием.

Бельфегор открыл бутылку. Пробка упала на пол и закатилась под стол, за которым Дени уже давно не сидел.

Он подал бокал Ксафану, и они зависли на мгновение, упиваясь ароматом содержимого и глядя на людей, которые болтались, как трава на ветру, смотря высоко в небо, стоя за забором Белой Крепости.

Группа людей в чёрных костюмах и очках принесла большую картонную коробку с пластиковыми мешками, заполненными кровью, и поставила их рядом с богатым резным столом. Бельфегор жестом указал, чтобы унесли коробку, так как Дени уже свесил голову и, кажется, уснул.

Ксафан, залпом осушив бокал и стараясь сделать это как можно тише, вышел из комнаты. Бельфегор осторожно забрал гитару со стола и, так же тихо, последовал за Ксафаном, закрывая дверь овального кабинета.

Дени приоткрыл один глаз, прикрытый свисающим веком, и смотрел вслед Бельфегору и Ксафану, как за двумя подростками, которые сделали уроки и разошлись по своим комнатам. Он ощущал полное одиночество, теряя уверенность в том, что у него есть силы управлять этим спектаклем.