Леон, хозяин этого замка, лежал в жару и бредил. Лицо его горело, с пересохших губ слетали бессвязные слова. Это был совсем молодой, симпатичный худощавый парень, ровесник Эльмара. Только волосы у него были совсем седые, а лоб пересекали глубокие морщины.

Эльмар приказал разжечь камин и выгнал всех прочь из комнаты. Целую ночь он провел возле больного, поил его снадобьями, растирал и проделывал массу каких-то только ему известных вещей. Зато наутро они вышли из комнаты вдвоем: Эльмар, уставший, измученный бессонной ночью, и Леон, еще бледный, на слабых ногах, осунувшийся, но здоровый.

– Теперь только ешь побольше, – засмеялся Эльмар. – А то вон какой тощий-то. Ну, а мне пора.

– Постой, побудь у меня немного, погости. Сколько живешь в нашем селении, а никогда у меня не был.

– Н-не знаю, – замялся Эльмар, – бабуля просила не задерживаться. Нездорова она, как бы хуже не стало.

– Да ты только перекуси, да и пойдешь, – уговаривал хозяин.

Стол был уже накрыт. Леон старался разговорить гостя, развлечь, но Эльмар отвечал нехотя, односложно. Разговор не клеился. Леон стал нахваливать мастерство Эльмара, его умение, а затем вдруг спросил:

– Скажи, а почему ты себя не вылечишь? Или это невозможно? Или, может быть, это твоя колдунья тебя морочит?

– Ты это о чем? – не понял Эльмар.

– Ну, о памяти твоей. В деревне говорят, что ты раньше все хотел что-то вспомнить, а теперь уж и не пытаешься.

– Да? Да-да… – Эльмар смотрел перед собой невидящим взглядом. – Точно, надо вспомнить! Я помню! – Эльмар опять обхватил руками голову. Она разламывалась от боли. – Я помню… шум волн… море, зеленое как глаза и… и глаза, зеленые как море…