– Да ты новенькая! – правая бровь злюки поползла вверх, – из этих, конечно… А ты, значит, сразу решил на ней чары опробовать?

Она переглянулась с братом, вместе они презрительно рассмеялись, а незадачливый красавчик покраснел еще гуще Диляры.

– Что, до сих пор не можешь мимо Хайдара пройти, Аждахова? – новый голос и новые люди. Дворик стремительно наполнялся, и становилось все непонятнее и интереснее.

На этот раз подошли сразу трое людей— две девушки и один парень. Говорила невысокая кудрявая девушка в пушистой кофточке с круглыми голубыми глазами и капризно вздернутым носиком. «Вылитая Мальвина» – подумала Диляра: «Только волосы не голубые, а русые».

– А ты ему до сих пор не доверяешь, Бикэ, следишь? – тонко улыбнулась злобная принцесса Аждахова, – правильно, правильно…

И они с братом, так и не произнесшим ни одного слова, высокомерно усмехаясь, исчезли в дверном проеме деревянной развалюхи.

Кудрявая Бикэ надулась и, не глядя в сторону Диляры, стала о чем-то оживленно разговаривать с красавчиком, которого, по-видимому, звали Хайдар. А к Диле подошли спутники кудрявой девушки – рыжая, вся в веснушках, улыбчивая коротышка и немного нескладный, но приятный парень в клетчатой рубашке и джинсовке.

– Привет! – улыбнулась рыженькая и сразу затараторила, – Ты новенькая наша! Диляра, да? Приятно познакомиться! А я – Зифа. Но меня тут все зовут Тиенкәй^>7, потом узнаешь, почему. Ты извини, пожалуйста! Вообще-то нам Ахметвали эфенди велел тебя встретить и проводить, но ты так рано пришла, а мы вот припозднились… Это ведь ничего? – Диляра успела только кивнуть, – Ты на Аждахову внимания не обращай! У нас таких новеньких давно не было, вот и…

Тут ее толкнул локтем «клетчатый» парень, и она растерянно замолчала, будто сболтнула лишнее.

– Булат, – протянул руку парень, – Добро пожаловать! Вместе теперь будем учиться.

Диляра пожала руку, оказавшуюся крепкой и теплой. Странные тут все, конечно. Но… интересные и приятные по-своему.

– Ладно, пошли, а то опоздаем! – сказала Зифа, – у нас первая алгебра, а у меня с ней… ну в общем не очень, – она снова улыбнулась.

– Слушай, – спросила ее Диляра, – а Ахметвали эфенди, он вообще кто?

– Он-то? – рассмеялась Зифа, – да директор нашей школы всего лишь! Ну и декан нашего факультета, тут же у нас факультеты, как в универе… – и замолкла под уничтожающим взглядом Булата.

– Ты прости, – тут же пояснил он, – нам не все тебе можно рассказывать, наверное, директор сам тебе все объяснит. Ну или не все… в общем, не обижайся! Освоишься немного, и от тебя секретов у нас точно не будет.

Почему-то ему Диляра сразу поверила, такое открытое и доброе было у Булата лицо.

Так за разговором они поднялись по лестнице и… прошли прямо сквозь уродливую коричневую дверь. Диля ничего особенного не почувствовала, но может ей вообще показалось, и дверь просто была открыта?

Ну а дальше началось такое, что сомневаться в чудесах уже не было никакого смысла. Внутри развалюха никакой развалюхой не была. Ребята оказались в огромном (уж точно выше двухэтажного деревянного домика) холле с анфиладой колонн. Будто и впрямь какой-то крутой зарубежный университет.

Здесь все было выточено из каменной породы трех цветов – зеленого, красного и белого – ступени, облицовка стен, низкие скамьи. Наверное, малахит, гранит и мрамор, подумалось Диляре. В самом центре холла уходила вниз широкая лестница с замысловато выточенными перилами, над которой вились на стене золотые буквы. Диля пригляделась, и буквы вдруг сами собой сложились во фразу на татарском: «Рәхим ит, Диляра!^>8»

– А, – махнула рукой Зифа, – это приветствие, тут для каждого своя фраза появляется. У меня, например… – она вгляделась в надпись, – «Ай-яй-яй!»… ну это, наверное, потому что мы тебя встретить не успели! А вообще, это Казанский вход. Отсюда в школу попадают те, кто в нашем городе живет. В крупных городах свои входы есть. Я однажды с Елабужского заходила, у бабушки загостилась… Там тоже красиво, не так монументально, как здесь, конечно…