– «Чего это они опять задумали? Куда меня тащат? Почему эти маги-недоучки не могут оставить больного в покое и дать ему, наконец-то либо выздороветь, либо умереть»! – как-то чересчур безразлично рассуждал Максим (видимо, сказывалось действие лекарства Вышезора).

Он попробовал подать сигнал, но вновь ощутил совершенную беспомощность – пойло Милалики Лазоревны не позволяло шевельнуть даже пальцем. Движение замедлилось, а вскоре и вовсе остановилось. Кто-то в темноте зло помянул Вселена и откашлялся.

– «Что же это происходит»? – встревоженно размышлял Максим, которого, словно волна с головой захлестнула бессильная обида. Он даже почувствовал солоноватый привкус на губах.

По узкой тропинка, почти отвесно уходящей вверх, поднимался юноша, закутанный в тёмный плащ. Он с трудом двигал перед собой платформу, на которой лежал обездвиженный Максим.

– Чёрт меня дёрнул согласиться на эту авантюру, – зло пыхтел парень, запинаясь и обдирая о корни руки. – Если всё пройдёт благополучно, найду и убью ту гадину, что всё это задумала!

Сердце Макса тревожно билось в грудной клетке, стараясь разогнать ставшую густой кровь. В голосе сопровождающего носилки почудились знакомые нотки. Наконец движение остановилось.

– Потерпи, сейчас появится мост, и мы двинемся дальше, – то ли своему пленнику, то ли себе самому прошептал сопровождающий.

Максим слышал, как он ходил взад-вперёд в ожидании чего-то, как скрипел гравий под подошвами тяжёлых ног, похрустывали растоптанные травинки. Вдруг, что-то мелодично зазвенело, будя воспоминания.

– «Конечно! Так звенит знаменитый Радужный мост, соединяющий Славь с Правью! – пронеслось в голове больного. – Он, что, собирается меня туда переправит»?

Макс возмущённо дёрнулся на своём незамысловатом ложе, рука безвольно упала, коснувшись земли и больно стукнувшись о камень. Парень попытался сосредоточиться на этом предмете и поймать его. Вскоре у него это с трудом получилось – камень едва держался в ослабевших пальцах. В следующий момент носилки вновь взмыли вверх и поплыли по воздуху.

– «Нет! Только не это! Кто бы там ни был, он вряд ли делает такое с благими намерениями»! – звучало в распухшей от напряжения голове больного.

Впереди показалась Красная башня и лестница, уходящая вниз. Парень в плаще не удержал носилки на повороте, и они с грохотом покатились по ступеням, пока не упёрлись в запертую дверь. Макс несколько раз с силой ударился о гранит и неизбежно застонал бы, если бы не был лишён голоса. Зато встряска пошла ему на пользу, ослабив действие зелья. Носилки ударились о дверь и перевернулись, выронив пациента и заслоняя проход, а тот, приподнявшись на дрожащих руках, сел, загородив спиной дверь.

– Прости, я не хотел! Только не теперь! Ты оказался гораздо тяжелее, чем я мог предположить, – послышалось над ухом Максима сосредоточенное пыхтение сопровождающего, пытающегося его приподнять. – Не думаю, что он захочет причинить тебе вред, ведь вы, как ни как – родственники! А у меня не было другого выхода!

Голос неожиданно пресёкся и дверь с тихим скрипом начала отворяться…

– Эй, Иден! Куда это ты направляешься с такой странной ношей? – раздался за спиной сопровождающего грозный окрик.

Иден, (а это и вправду был он), резко обернулся и замер, так и не переступив порога.

– Влад?! – донёсся его удивлённо-встревоженный вопрос. – Что ты здесь делаешь?

– Я хотел тебя о том же спросить!

Голос товарища был строг и звенел, как натянутая струна.

– И чего это ты вздумал притаранить сюда нашего не совсем здорового друга?

– Ты бы лучше не подходил… – пытался отступать Иден, но в узком просвете винтовой лестницы это было не так-то просто.