– Быть может, стоило тогда усилить контроль безопасности! – Эол парировал.

– Контроль безопасности стоит усиливать всегда и везде, покуда имеем мы технические ресурсы ради этого, – неторопливо сказал Персей.

   В дискуссию вмешалась женщина с тёмно-зелёными волосами, косым разрезом глаз и большими губами. У неё были изящные руки, тонкие длинные пальцы. Парус успел отметить её невысокий рост, пока все усаживались в свои кресла.

– Уважаемые соратники, эта дискуссия бессмысленна, заклинаю вас приступить к цели нашего собрания,– сказала она своим тонким голосом.

– Для того, чтобы выявить прореху в системе безопасности, вычислить человека или группу лиц, мы и пригласили наших лучших сотрудников, предварительно проанализировав их детективные способности и исследовав жизненный путь вплоть до мельчайших деталей. Элен, Парус, простите. Из этого следует, что мы в них уверены. Я предлагаю наделить их широкими полномочиями для расследования этого дела, – говорил Персей.

– Вот здесь, на голограмме вы видите все детали,– произнесла одна из членов Комитета.

   Далее проходило голосование. Большинством голосов по озвученному вопросу было принято согласие. Затем последовало недолгое обсуждение, дискуссия о проблеме, захватившей умы всех присутствующих. Но итоговое решение ничем дополнено не было. Собрание было завершено. Все члены Комитета, Элен и Парус покинули зал. Внимание офицеров обратил на себя Эол. Помимо плохо скрываемого раздражения, он был не слишком уважителен к ним, хотя, казалось бы, именно их выбрали для столь непростого дела. Покинул зал он также раньше всех, сразу после голосования, сославшись на необходимость присутствовать на презентации новой системы слежения за орбитой Зевса.

   Глава 6.

         Элен и Парус шли вместе с Персеем.

– Я познакомлю вас с подробностями дела. Многие вещи, о которых я буду говорить, засекречены. Да вы и сами это прекрасно понимаете.

   Затем они проследовали в зал, который представлял собой подобие музея, в центре которого работал голографический трёхмерный дисплей. Персей продолжил, – Около тысячи лет назад все началось. Генная инженерия достигла своего апогея, мы научились делать с ДНК все, что угодно. Невероятным прорывом было разгадать секрет старения и даровать людям жизнь вечную. Только благодаря самоотверженности, преданности своему делу и вере в Манифест Содружества, учёным удалось провести кажущийся невозможным эксперимент. На планете Посейдон были созданы города, целиком состоящие из людей, наделённых вечной жизнью. Естественно, планета была полностью изолирована, исключены вход и выход. Технологии на ней были умеренно ограничены, но в плане комфортной жизни и широты возможностей для личности она ничем не уступала другим планетам Содружества. Уже через три сотни лет стали появляться признаки больших проблем: множественные самоубийства, преступления, люди стали сходить с ума. Лишь небольшая часть сохранила в себе принятые Манифестом понятия морали и нравственности. Со временем ситуация стала продолжать ухудшаться. Поколение за поколением сменяющихся друг за другом членов Комитета наблюдали за этим экспериментом и, наконец, сделали выводы. Понятие смерти очень важно для человека. Так как без смерти нет ценности жизни, исчезает мотивация. Люди перестают искать цель существования. Разум дает осечку, а инстинкты берут верх. Было решено прекратить эксперимент. Все было сделано максимально гуманно, насколько это было возможно в сложившейся тогда ситуации. Было определено, что продолжительность жизни не должна превышать 200 земных лет или 225 зевсовых лет, с учётом того, что детский возраст длится порядка 17 земных лет, у человека остается довольно много времени, особенно с учётом полного отсутствия болезней и отсутствием изменений организма, именуемых старением. Только в заключительные полтора десятка лет включается механизм возрастных преобразований, который происходит в большей степени с целью приведения эмоционального и личностного состояния в уравновешенное спокойствие и моральное принятие завершения жизни. Жители Содружества считают, что максимальная продолжительность жизни, ограниченная двумя сотнями лет, является предельной, а секрет вечной жизни пока не найден. Мы решили, что безопасно и правильно будет хранить достижения генной инженерии в тайне.