– Так почему этот песик был похоронен именно здесь. – спросил я и лишь только через полчаса уразумел такое.

Было приятно сидеть на нагревшейся лавке, смотреть на луну. Но потом все ж таки сосредоточиться на том, что втолковывал мне личный шофер директора. Вначале ориентиры были. Тут труба химического завода, там железнодорожный мост и приземистый дуб на опушке. И еще что—то, которое так и не разглядел и не запомнил. Типа столба линии ЛЭП. Эти три ориентиры можно было рассмотреть и сейчас при свете Луны.

Где то тут, на бывшем колхозном поле, а потом на пустыре, вблизи нашей чугунной скамейки все эти три ориентира сливались в одну точку. И в этом месте пересечения и находилась могилка этого самого домашнего песика.

Дело было житейское. Когда год как неделя, день как воробышек, а час кажется нестерпимым. Жена была как жена, муж как муж. Все вместе работа, дети, которые в своей жизни. Дача вот, правда, около кладбища. Но привыкли.

А вот с женой дело было такое. Поговаривали, даже так клялись, что. А он просто махнул рукой. Не будет он разводиться, и не будет укреплять ее расхристанный передок. Он это давно знал. Она всю жизнь такая. И он тоже такой.

Но тут у жены появилась собачка, маленькая, как известно уже, черная кучерявая, злая, острая, в свою хозяйку пошла. А ненависти у нее было еще больше, особенно после того, как она по ребрам получила раз-другой по-домашнему. С балкона вылетала, правда, всего один раз, когда жены вообще не было дома. И поэтому жена всегда знала, когда муж приходил домой пьяный. Даже если он просто стакан пива выпьет. Стоило только дверь открыть ему на первом этаже. Тут уж обе заодно устраивали истерики, всеобщий домашний шум-лай.

Но исподтишка справился и с этой задачей. К этому времени он и сам бросил пить. А однажды друзья подарили ему на день рождения огромную персональную бутыль водки с будущей надеждой выпить при непьющем хозяине. А как бы не так! Ведь среди этих названных друзей и был тот самый! И он им ответил.

Что похоронил он эту бутыль вместе с домашним сдохшим песиком. Координаты вы знаете, кладбище номер один, не работающая труба химзавода, опушка леса, столько то шагов, где каждый шаг – год, от высоковольтной опоры.

Правда, к нынешнему времени, он и сам позабыл где, а начнешь копать, искать, впердолят статью. Осквернение кладбища, и еще немного, по мелочи. Экстремизм, оскорбление истории.

– Так это же настоящая легенда! – восхитился я. – Так и лежит?!

– Так и лежит, – подтвердил мой собеседник по ночному лунному кладбищу.

– Настоящая легенда!

– Да таких легенд в нашем городке, знаешь сколько – полная кошолка. Хочешь?!

И наперебой мы стали говорить о всем таинственном, что могла произойти в маленьком нашем городке на букву Щ!

И это все потому, что нынешняя Луна с большой буквы на обыкновенном первом городском кладбище.

Вот что делает одна маленькая бутылка, одна шляпка от какого-то местного гриба и активный свет Луны на кладбищенском чугунном столике.

Оказывается, мы жили в детстве рядом с полоумным Ваней, по кличке Ваня Хнуля. И сосед конкретно утверждал, что тот вернулся с войны и был он разведчиком, командиром, а остальная его жизнь – есть результат контузии.

Что первые году существования интерната для престарелых, туда приходил призрак молоденького офицера-танкиста с обуглившимся черным личиком.

Что за старым зданием больницы есть бывший морг, превращенный нашими коммунистическими идеями в уборную о шесть очков. Что здесь, на стене, есть крест, которому если помолиться ему и под ним, то выйдет тебе помощь.

И это благодать была, несмотря на то, что именно здесь все привыкли облегчать нужду, выбрасывать использованные презервативы и шприцы, заодно с бутылками и пробками своими.