Прихоперский край с поселениями (в основном, казачьи станицы с возникающими хуторами) тоже не избежали татарских набегов. Б. С. Лащилин в своей книге «На родных просторах» (С. 88) приводит такие факты: «В 1644 г. крымские татары, во главе которых стоял царевич Кагла, пройдя степями и по рекам Дон и Хопер, разорили не только Прихоперье, но и большую часть Тамбовского края. Наиболее крупный из всех набегов совершили в 1717 г. кубанские и крымские татары. Они разграбили и разрушили ст-цу Урюпинскую и многие другие казачьи поселения на Хопре. Часть жителей попала к татарам в полон, была угнана и продана в рабство». «Всего кочевники в этот раз увели в плен 12 000 человек и 63 000 голов скота. Государству был нанесен убыток в 222657 руб. (цены XVIII в.)», – добавляет Гераклитов в «Указанном сочинении» (он использовал данные официальных донесений Петру I).

Надо заметить, что, по сведениям «Книги Большому чертежу» и проф. В. Н. Королева, для проникновения на захоперскую сторону татары (а также калмыки, черкесы и прочие разбойники) пользовались старинными «перелазами»: через Дон – в окрестностях Усть-Хоперской и ниже Казанской, а через Хопер – у Пристанского городка.

Но только с окончательным покорением Крыма (1739), Казани (1552), присоединением Азова (1769) набеги татарских кочевников навсегда прекратились, а в 1783 г. указ Екатерины II окончательно включает Крымское ханство в состав Российской Империи. Так спустя более чем пять веков закончилась героическая борьба русского народа против татаро-монгол и их последышей – татарских ханств.

Всего более двухсот лет отделяют нас от золотоордынского времени, от последних татарских набегов на Русь, и это естественно должно сохраниться в памяти народа. Память – вещь цепкая. Действительно, на территории Кумылженского района, на при- и захоперской сторонах мною зафиксировано довольно много следов пребывания татар или каких-то родственных им народов золотоордынского времени.

Прежде всего это предания и легенды. К вышеописанному Лохматому кургану можно добавить, что в памяти народа он связан не только с разбойниками черкесами, но и разбойниками татарами. Об этом я уже приводил изустные сведения М. Ф. Саломатиной. О временах появления Федосеевского казачьего городка уместно добавить и сведения уроженца х. Долговский, а потом жителя х. Попов (оба в прошлом Федосеевского юрта, а ныне Кумылженского р-на) – Андрея Васильевича Молоканцева, 1892 г. р.: «Вокруг рыскали татары, когда казаки-разбойники, 12 семей, поселились в Займище, в низовьях Едовли, на Хорсеевом бугре и построили плетневую церковь».

Это татарские или тюрко-язычные слова, твердо вошедшие в казачий разговорный язык: атаман, есаул, юрт, улус, башлык, караул, басурман, товарищ, карга, толмач, деньги, кизяк, казан, ирян, ура и многие другие; пословицы про татар – незваный гость хуже татарина, как Мамай прошел, сидящего татарин берет.

Это географические названия местности: р. Бузулук, р. Елань, р. Кумылга, х. Чиганаки, х. Сарычи, станицы Букановская, Арчединская, Кепинская, Скуришенская, в низовьях Едовли озера Большая Татарка и Малая Татарка, балки Каргина в Первом (Филинском) Логу, Лохматый Темрюк и Голый Темрюк, в окрестностях х. Шакина.

Это случайные находки, зафиксированные по обеим сторонам Хопра – в частности, бронзовый божок из ст-цы Кумылженской; из нее же и х. Маноцкова (или Терсинцева) обломки металлических зеркал; из х. Шакина металлическая «тарелка» (от щита?); из ряда мест плосковидные стрелы, предметы конского снаряжения, остатки керамики, самодельные глиняные кирпичи, монеты и др.