– А разве нет? Ты уже забыла, что с тобой было, когда я вышел к тебе из лесу? Думаешь, если меня увидят охотники, они захотят сперва поговорить со мной, прежде чем натянут тетивы своих луков?

– Так расскажи мне, ведь я теперь знаю о твоих родителях гораздо больше, чем о тебе. Что ты скрываешь?

– В том-то и дело, что мне нечего сказать о себе. Когда умерли мои родители, я остался совсем один, но они научили меня выживать в лесу. Поначалу я надеялся понравиться ларгам, хотя отец предостерегал меня, что этого делать не следует, но быстро понял, что меня не примут равным себе. Я приходил в город, скрывая свое лицо под капюшоном куртки, сшитой мне отцом, общался с горожанами, но вынужден был уходить прочь, когда им хотелось поглядеть в мои глаза. Несколько раз я имел неосторожность и разоблачить себя, о чем в последствии долго жалел, но еще больше я пожалел о том, что начал совершать кражи, – начал Прохор.

– Зачем? Ведь ты вполне мог найти себе пропитание в лесу! – удивилась Флорентина.

– Да. Мне не на что было жаловаться, – продолжал циклоп, – Я хорошо кушал, не хуже, чем во дворце Рединфорта! Я собирал дикие яблоки, орехи, грибы и ягоды, выкапывал съедобные коренья, охотился на птиц, находил их яйца, иногда мне удавалось убить крупного зверя, тогда я запасался вяленым мясом. Все было хорошо, пока я не пресытился всем этим. Мне хотелось попробовать разные овощи, сладости, хлеб, рыбу и многое другое! Я начал воровать на рынке Гилбадна. Не каждый отваживался за мной погнаться, ведь понятно было, что если я забегу в темный переулок, то просто сверну голову преследователю!

– Уверена, что ты ничего подобного не совершил бы.

– Кто знает. К счастью, мой отец был героем Угур-Агоша, и я перебарывал себя, чтобы не встать на темную дорожку. Сомневаюсь, что он гордится мной после того, что я воровал рыбу и хлеб. Теперь стыжусь себя особенно после того, как отсидел за это несколько лет в Гилбаднской тюрьме. Выйдя оттуда, я поклялся себе, что никогда больше не совершу постыдный поступок, но я его совершил, выйдя к тебе из лесу, чем навлек на тебя беду. Вот бы мне сбежать в какой-нибудь тихий уголок на Этриусе, где я никому не помешаю! – вздохнув, закончил циклоп и потупил свой взор.

– Не вини себя. Все будет хорошо, я что-нибудь придумаю, не переживай за меня. Кстати, раз ты хочешь жить вдали ото всех, то тебе лучше всего отправиться на острова, – предложила ему Флорентина, – Почему ты не сделал этого раньше?

– Так я не знаю, где они находятся. Все, что я знал из рассказов отца об Этриусе, не сопоставимо по величию того, что я увидел в иллюминатор космического корабля, когда летал над планетой, – восхищенно признался циклоп.

– Да, твой отец не мог знать об островах. Их открыли совсем недавно, незадолго до того, как Сатир возвестил о всеобщем сборе на «Астерикс-1». Значит, ты тоже находился в борту космического корабля! Тебя пропустили без всяких расспросов?

– Конечно, Сатир же все знает о нас. Как только он увидел меня, то хлопнул по плечу, посоветовал беречь себя, пожелал удачи и предложил пройти по трапу на борт. В конце полета я преспокойно вернулся в свой лес, который после преобразований сохранился прежним.

– Ничего себе! Сатир даже обратился к тебе. Лишь немногие удостоились такой чести! – пришла в восторг Флорентина и решила составить карту Этриуса для циклопа из мха, который рос возле поленницы. Она быстро надрала достаточное его количество и вернулась на свое место, начав выкладывать зеленую растительность на земле, словно сушу планеты, – Наш материк остался прежним! Посреди бескрайнего океана появились острова и еще один большой материк, но обитатели Этриуса только начали исследовать новые территории. Порты, из которых можно перемещаться по нашему миру на кораблях, есть в Яроводье, Болотном городе и на самом крупном из островов.