– Вот как? – Райнер лапкой показал, чтобы Адель повременила со следующим куском и уточнил. – А что не так с братом? И с замком?

– Вилфред родился вскоре после того, как погиб отец. Слишком рано. Слишком слабым. Он выжил, но если в скором времени он не встанет на ноги, после смерти деда мы можем лишиться баронства.

– Почему? Разве король не клянется защищать семьи своих вассалов в случае гибели последнего?

– Не знаю. – Адель смутилась. – Дед считает, что девицам такие премудрости ни к чему. Но Вилли сказал, дед боится, что мы потеряем земли и замок, если в означенный срок наследник барона не явится на королевскую службу.

– Глупости какие!

            Адель пожала плечами, не зная, кто в этой истории прав. Деду с его сединами не откажешь в жизненном опыте. С другой стороны, у Зеленого леса наследника тоже нельзя назвать совсем уж пригодным к службе. Однако, даже спустя столько лет король уважает владения проклятого барона. Боится проклятия? Или тут опять какая-нибудь история с двойным дном?

          Кто знает, до чего еще договорились бы молодожены. Но тут Райнер заметил, что Адель едва сдерживает зевки.

– Устала? – Заботливо поинтересовался он, аккуратно вытирая перепончатые лапы льняной салфеткой.

– Устала. – Обреченно вздохнула Адель. – И, как и раньше, не знаю, что делать дальше.

– Тогда ложись и спи. – Посоветовал молодой муж. – Раз ты не знаешь, что делать, то все равно ничего не сделаешь. А если и дальше будешь зевать на ходу, то ничего толкового и не придумаешь.

– Но, как же? – Смутилась девочка. – Прямо при тебе?

– А чего тебе бояться? – Резонно заметил Райнер, подчеркнуто внимательно разглядывая лапы на свет свечи. Кожица на перепонках была такой тоненькой, что каждый хрящик было видно напросвет.

            Адель внимательно оглядела мужа и вздохнула. Действительно, чего?  Не решаясь однако раздеться перед, пусть и необычным, но, тем не менее, совсем взрослым парнем, она осторожно свернулась калачиком на своей стороне постели Прямо, поверх одеяла.

Девочке показалось, что будить ее начали, стоило только закрыть глаза. «Фло-о, скажи бабушке, что я сейчас приду.» – Попросила Адель, пытаясь натянуть на себя клочок покрывала.

– Простите, молодая госпожа, но господин велел разбудить незамедлительно. – Голос фру Мейер звучал сухо, словно она тщательно скрывала обиду. Открыв глаза, Адель убедилась, что слух не подвел. Сухие губы были поджаты в тонкую линию, лицо женщины выражало неодобрение.

– Хорошо,  – Адель вздохнула и села. Оглянулась в поисках зеркала, но не нашла. Поэтому попыталась распутать длинные пряди руками.  – Скажите, я сейчас выйду.

– Девочка! – Теперь голос старшей горничной (или домоправительницы?) звучал строго. – Если господин барон велит явится незамедлительно, то это означает только одно – сейчас!

– Уважаемая фру Мейер! – Возмущенная таким отношением, Адель встала и, вспомнив бабушкины уроки, вздернула подбородок. – В таком тоне будете обращаться к вашим подчиненным. Скажите господину барону, что я сейчас выйду. И пришлите мне в помощь кого-нибудь потолковее. Мне надо привести себя в порядок.

– Ишь, как заговорила… – Змеей зашипела фру Мейер, но, наткнувшись на твердый взгляд Адели, не стала продолжать. Только вышла, нарочно громко хлопнув дверью.

          Адель, тяжело вздохнув, продолжила свое занятие.  Пришлет к ней кого-нибудь фру Мейер или нет, а привести себя в порядок надо. В конце концов, она – жена наследника замка и не может себе показаться на людях с растрепанной. К радости Адели, распутать волосы получилось достаточно быстро. Видно, спала она совсем недолго и пряди не успели как следует спутаться.