Позже Иола исправила эту ошибку и поговорила с Веей уже спокойно, но подробности жизни Аллелии в плену у Тангура не стали после этого выглядеть более привлекательно. Провидица о многом умолчала. Девушка ещё до этих бесед знала, что её отец жестокий тиран – она просто утвердилась во мнении, что его уже ничем не исправить. Добра от этого человека Вея никогда не видела, да и Лесс характером пошёл в отца, и уже в одиннадцатилетнем возрасте был совершенно невыносим. И одичавшая Аллелия наотрез отказывалась признать в своей зеленоглазой копии родную дочь. Это всё было очень печально, но меркло на фоне того, что открылось провидице в последнем её видении.

– Я не рассказала тебе о магии, которая виновна во всём, что происходит по эту сторону Лунных гор, – после продолжительного молчания призналась наконец-то Иола.

– Люди во всём виноваты, а не магия, – возразила Вея. – А если вернуться к истокам всех бед, то виноват король Мэрвик Безжалостный, который первым объявил охоту на колдунов. Я знаю историю клана акильфов, мне Элеот рассказывал.

– А легенду о золотых драконах ты знаешь? – мягко улыбнулась в ответ провидица.

– Их всех убили ради чешуи и рогов, которые ценились дороже золота, – поделилась своими знаниями девушка. – Тебе не кажется, что сейчас не время рассказывать друг другу легенды и сказки? Мы сами вымрем через пару дней, и…

– Если ты беспокоишься о маленьких чёрных драконах, то их больше не будет, – перебила её Иола и горестно вздохнула, что заставило Вею нахмуриться.

– Тебе было видение? Но как? Проводники всю магию в Акильфадии убили. Даже целебной нет, я пробовала. Вот, смотри, – девушка закатала рукав и предъявила собеседнице ссадину на локте, полученную накануне вечером при падении на скользких ступенях двора. – Раньше я могла заживить такое сразу же, а с этим со вчерашнего дня ничего не могу сделать. И так у всех.

– Мой дар зависит не от магии, а от воли богов, – снова вздохнула провидица. – И да, мне было видение. Этот замок в руинах, горы рушатся, всё вокруг залито кровью, а высоко в небе бьются насмерть очень большие чёрный и золотой драконы.

– Это вроде лютой зимы, которую ты предсказала, но не смогла разглядеть, в чём кроется её лютость? – зло сверкнула глазами Вея. – Или в этот раз объяснение есть?

– Есть, – кивнула Иола и прямо посмотрела девушке в глаза. – Ты дала людям надежду на спасение, но не спасётся никто. Если мать рассказала тебе о проводниках, то должна была сказать и то, что скоро сюда заявится настоящее чёрное чудовище. Большое, огнедышащее, с огромными крыльями, когтистыми лапами и острыми зубами. А золотой дракон в Акильфадии только один, девочка, и это – ты. Магии для тебя здесь больше нет, ты – обычный человек, а дракон будет самым настоящим. Ещё нужны объяснения, или этого достаточно?

– Я решилась на эту поездку только ради того, чтобы мы с тобой до свадьбы успели привыкнуть друг к другу. Дала тебе лошадей, предлагала воинов, всю дорогу слушала пошлые шуточки твоих дружков, но ни разу не пожаловалась на неудобства и ни о чём не просила. Да, мне не нравится идея в самом начале зимы переправляться через эти проклятые горы, потому что там опасно. В реке ледяная вода, камни на тропе наверняка скользкие, а в конце пути нас с распростёртыми объятиями ждут сотня лучников и сорок колдунов. Первые утыкают и тебя, и меня стрелами с ног до головы, а вторые обрушат сверху камни и приправят всё это какой-нибудь жуткой магией. Я не хочу идти туда, но иду, чтобы ты понял, что женишься не на трусливой пустышке. Чем из перечисленного я заслужила недоверие и обвинения в предательстве? Не трогала я твоего дракона. Даже не приближалась к нему, потому что от него тухлятиной воняет. С мальчишки обгорелого спрашивай, который постоянно возле клетки вертится, а меня обвинять не смей, понял? Ещё одно такое обвинение, и я разорву помолвку!