“Н – да…”– тихо протянул Сергей.

Голос был приятен, но хрипловат. Очевидно, юноша был слегка простужен.

“Где мы?” – послышалось с заднего сидения.

Он обернулся на голос и удивлённо приподнял левую бровь: “Эй, ещё слишком рано”.

“И что? – слабо улыбнулось всклокоченное существо под большим походным одеялом. – Разве мы не приехали?”

Не произнося ни звука, он отрицательно покачал своей русоволосой головой. Катя села, обняла острые коленки и положила на них подбородок.

“Так всегда, – немного недовольно заметила она и резюмировала. – Ещё одно Богом забытое место… а значит, снова в дорогу. Снова считать автозаправки и питаться холодными бутербродами и растворимым кофе…”

И она опустила глаза – зелёные, с лёгким прищуром – вниз и принялась что-то внимательно изучать, украдкой косясь на брата. Он в свою очередь отложил злосчастную карту, протянул руку и ободряюще потрепал её по плечу.

“Для твоего возраста, сестренка, у тебя весьма и весьма пессимистичный взгляд на жизнь”.

“То, что мне двенадцать…”

“Будет через два месяца!”

“Пусть так, но это совсем не значит, что я маленькая!” – отрезала девушка и насупилась. Когда она была голодна, характер у неё значительно осложнялся.

“Ну, так, где же мы?” – поинтересовалась она вновь, немного погодя.

“Должен быть Владимир, но пока я точно не знаю”, – честно признался юноша.

“Вот то-то и оно”.

“А знаешь, что, Катя…”

“Что?” – спросила девушка и потянулась, зевая.

“Нам нужно остаться в этом городе, хотя бы ненадолго. Тебе необходимо продолжить учебу, пойти в школу, мне… Мне нужно наладить нашу жизнь здесь. Чтобы мы были похожи на обычную семью”.

“А родители? Что с ними, Сережа? Когда они приедут?”

“Я сам пока не знаю и не понимаю всего, но они вынуждены скрываться, и мы тоже. Для всех мы пропали без вести. Отец оставил меня за старшего, чтобы я заботился о тебе. Он решит все проблемы, и они с мамой приедут за нами. Вот увидишь, я тебе обещаю. А пока нам надо пожить здесь, как обычная семья. Я найду себе работу”.

“Ты и работа? Не смеши меня, Сережа. Твоя работа у отца в концерне”.

“Про концерн пока нужно забыть. Денег на первое время хватит. А потом, потом видно будет. Ну что, сестренка, давай попробуем? Мы далеко уехали, и нас вряд ли здесь будут искать. Как ты сама сказала в этом Богом забытом месте”.

Катерина молчала. Наконец, ещё раз потянувшись и зевнув, она сказала:

“Давай, Сережа, только поехали быстрее, найдём какую-нибудь забегаловку, а то я помру от голода, и смерть моя будет на твоей совести!”

Она действительно была не в настроении для подобных разговоров. Молодой человек повернул ключ. Фары автомобиля вновь зажглись: “Поспи еще немного”.

Катя послушно забралась под одеяло. Каким-то невероятным образом на переднем пассажирском сиденье появляется еще один молодой человек.

“Почему ты умалчиваешь от нее все, что знаешь о родителях? – спрашивает он. – Ведь они ни в чем не виноваты, тем более вы”.

“Посмотри на нее, она еще ребенок, – отвечает ему Сергей. – Она на вид колючая и ершистая. Но это только самозащита. На самом деле она чуткая и ранимая. Для меня она всегда будет принцессой, младшей сестренкой, которую я должен оберегать и защищать. Для нее произошедшее будет трагедией. Я не хочу травмировать Катину психику и рушить ее мир. Пусть думает, что они пропали без вести. Я до сих пор не могу понять, почему так все произошло? Не могу поверить! Дядя Леша, пистолет в его руках, папа лежит, мама падает. Он убил их. Я отказываюсь в это верить, в голове не укладывается, все как в тумане. Зачем, почему он так поступил? Стремительно, безжалостно, без капли сожаления. Нет! Катя определенно не должна этого знать. Она не должна плакать. Надежда самый лучший врач. Пусть надеется на скорую встречу”.