Старик встретил юношей доброжелательной улыбкой и даже приподнялся на подушках. Чтобы не утомлять Хранителя долгим разговором, Барди преподнес ему новость сразу же и кратко: "Место Скалы в Подземелье занял десятиметровый Куб. Её превращение в правильную геометрическую фигуру произошло за считанные минуты." О том, что Дарэнд вошел в каменный глаз, Барди умолчал.

Реакция Зеуга оказалась неожиданно бурной. Молодые люди поспешили выйти. Нук вернул обоих.

– Лейдэру тревожило будущее сына. Что нормально, если знать какого он рода и племени. – Как видно, Зеуг знал гораздо больше того, чем успел с ними поделиться. – При мне она произнесла такую фразу: «Когда ребенок осознает себя, он должен вернуться в колыбель. Если все сложится иначе, пусть судьба сама определит его дальнейший путь».

Возможно, смысл в услышанном сообщении и был, но продолжать беседу старик не собирался. Озадачив парней, он откинулся на подушки. Отдышаться. Ни на шаг не отходивший от Зеуга Нук накапал лекарство в склянку и попросил его выпить.

Друзья не стали задерживаться. Провожая парней до дверей, Нук поспешил их успокоить:

– Хранитель, измотан, но еще поживет.

Глава 7

Оставив Зеуга на попечение Нука, приятели завернули к Лаиле и застали её у замысловатого алтаря. Увидев молодых людей, коленопреклонённая Лаила смутилась. Однако узнав о «предсказании», справилась с подавленным настроем и оживилась. Ничего подобного ей Зеуг не рассказывал : про колыбель она впервые услышала от них. А новость, так взволновавшая Зеуга, привела Лаилу в приподнятое настроение. Кормилица снова подчеркнула, что Дарэнд не умеет разговаривать с духами! По её мнению, такое пренебрежение к Всевышнему портит всё дело. Раз божество продемонстрировало свое присутствие и явную к ним расположенность, оставалось обратиться к нему со всем почтением и в надлежащей форме. Возражать ей было бесполезно.

Теперь в Подземелье спустились трое. Лаила увидела Куб. Десятиметровая махина и сохранившийся "указующий луч" произвели на Кормилицу глубокое впечатление. Она заторопила Дарэнда с молитвой и подтолкнула к Кубу. Тот, следуя её наставлениям, настроился на молитву.

О чем он мог просить? И кого? Положение, в котором они находились, не могло продолжаться бесконечно долго. Их просто возьмут измором. Обложат и с моря, и с суши, и с воздуха. Где выход? По правде говоря, его не было. Кроме одного: сдаться на милость Керга.

Высший разум, если он присутствовал и наблюдал за усилиями юноши,  мог бы настроиться на общение. И это произошло!

Куб воспринял направленную к нему молитву. Черная махина обозначила свое присутствие. Замкнутый объем стал вполне реальной бездной, в которую, как в бездонный колодец, можно было нырнуть и никогда из него не вернуться. Обозначив себя, Куб принял прежний вид, с одной разницей. Обращенная к посетителям десятиметровая грань могла быть экраном, осуществлявшим связь с внешним миром и с тем, к кому была обращена молитва.

На десятиметровом экране возник стереоскопический план Мертвой долины: вытянутый в сторону океана ромб, Замок, Скала и трещина, разбившая Скалу на две неравные части.

Обстоятельства складывались так, что им необходимо укрыться в Замке. Как можно быстрее и надежнее. Глядя на экран, воображение подсказывало, что это осуществимо. Если ущелье исчезнет, проход к Замку будет перекрыт.

Еще маленьким ребенком он смог это представить. Подумал Дарэнд, ловя себя на другой, уже горькой мысли. Его «общение» с Кубом стало возможным только после гибели Кэлы. Тогда же он стал понимать, что начавшаяся в нем самом борьба его величественного «зазеркалья» с его же жалким порождением убогой действительности, есть начало жестокой схватки за его истинное "Я".