Справившись с охватившей его тревогой, Хранитель двинулся дальше. Возглавив длинную процессию, он первым вошел в высокий тоннель и первым из него вышел. От древнего надгробия до его слуха донесся детский лепет.

Мальчик лежал в изломе треснувшей плиты и улыбался. В прорези кружевной рубашки годовалого крошки блестел медальон его исчезнувшей матери. Его нельзя снять – такой короткой и прочной оказалась прикрепленная к украшению блестящая нить. Мельком взглянув на малыша, Зеуг заплетающимся шагом подошел к краю высокого берега. Обшарив океан помутневшими глазами и ничего не обнаружив, Хранитель тяжело вздохнул и вернулся к поврежденному надгробию. Врач Зоф с нескрываемым удивлением разглядывал тяжеловесную плиту и причмокивал. Заметив вернувшегося Зеуга, врач кивнул на треснувшее надгробие, предлагая Хранителю поделиться своими соображениями. Зеуг промолчал. Сейчас его интересовал только ребенок, которого Лаила собралась нести на руках. Зеуг не доверил малыша девочке. Забрав ребенка, Хранитель бережно завернул мальчика в полу своего длинного хитона и дал знак трогаться в обратный путь. Когда молчаливая процессия подошла к Замку, Зеуг вернул мальчика Лаиле и поднялся в свои покои. Подбросив в камин пару поленьев, Хранитель опустился в глубокое кресло и не откликнулся, когда Лаила пригласила его к обеду. Пересохшие губы Мыслителя шептали:

– Лейдэра – Цветок, рожденный в пламени звезды. Твои глаза впитали все краски и чувства неведомого нам мира. Прощай, непостижимая. Прощай навсегда.

Лейдэра бесследно исчезла. И вновь, как год назад, на материке собрался Совет Высшей Лиги, чтобы обсудить дальнейшую судьбу осиротевшего ребенка. Среди собравшихся Мыслителей был и Хранитель Замка Зеуг, который выступил первым. По его мнению, после известного Указа полуостров Мертвая долина продолжал оставаться закрытой для свободного доступа территорией, немногочисленные жители которой успели забыть о большой земле по ту сторону Тиольских гор. Что касается его самого. После внезапного исчезновения Лейдэры, он готов заняться воспитанием ребенка до его совершеннолетия. Правитель Урапа, Керг одобрил рвение своего дальнего родственника по мужской линии. Вопрос о будущем ребенка был решен незамедлительно. Мальчик остался в Замке, и чтобы в дальнейшем ни готовила ребенку судьба, в выборе учителя ему повезло с самого начала: о лучшем Наставнике, чем Зеуг, нельзя было и мечтать.

Глава 3. Семья

Каждое утро начиналось с громкого стука в дверь, после чего дверь распахивалась и в детскую стремительно влетала Лаила, прижимая к бедру большой золотой таз и одновременно ловко удерживая на хрупком плече золотой кувшин с холодной водой. Поставив то и другое на широкую низкую скамью, девочка раздвигала высокие узкие ставни, чтобы впустить в богато обставленную комнату яркое безоблачное утро. Если снаружи было ветрено, окно закрывалось, но мягкий девичий голосок подтверждал, что утро уже наступило.

То утро ничем не отличалось от остальных. Лаила открыла окно, подняла ребёнка с постели, сняла с него кружевную ночную сорочку и на руках донесла до золотого таза, чтобы одним махом окатить с головы до пят холодной водой. После ежедневно повторявшейся водной процедуры она укутала ребёнка в мохнатое покрывало и подтолкнула к нише, где на детском резном стульчике рядом с роскошным ложем благоухало свежее белье и белый нарядный костюмчик. В трехлетнем возрасте ребенок одевался самостоятельно, поэтому молоденькая нянька могла покрасоваться перед зеркалом. В комнате прислуги зеркало в полный рост так и не повесили, а тем утром на девочке было новое платье.