– Ты ударил меня. И я не могу это простить!

– Нет! Прости меня! – тот рухнул на колени.

Черный клинок пронзил грудь разбойника. Он упал, заливая дорогу кровью.

«В игре я проделывал такое тысячи раз. Но почему сейчас я чувствую себя виноватым? Когда нужно было принести в жертву десять тысяч душ негодяев, чтобы выполнить задание и получить Айю, все члены гильдии искали бандитов и убивали их. И никто не слушал их мольбы и воззвания. В трехстах городах мы искали преступников, дабы собрать десять тысяч душ негодяев. А сейчас, я чувствую, что поступил неправильно, убив его. Все же хорошо, что у меня есть троица магий, но стоит ли воскрешать этого ублюдка? Нет! Он опять пойдет грабить и убивать».

Из пронзенного тела вылетел огонек – грязная и порочная душа. Зависнув в воздухе, она пылала языками темного пламени.

Что же делать? Воскресить его или нет?

Девушка бежала через лес. Деревья высокими тенями пролетали по сторонам. Вылетев на проселочную дорогу, она встретила там крепкого старика.

– Тебе небось холодно! – старик снял плащ и накинул на нее. – Деревня в той стороне, – указал он пальцем по направлению дороги.

Ничего не ответив, девушка укуталась в шерстяной плащ и побежала в указанном направлении. Когда она исчезла за склоном дороги, старик засветился и превратился в Якова. Взмахнув крыльями, ангел взлетел. На небе показались первые звезды.

Звезды уже во всю разгорелись на небе, когда в дом мельника, находящийся на отшибе, постучались. Большая собака громко лаяла, дергаясь на цепи. Встав из-за продолговатого стола, старый мельник подошел к толстой двери. Тяжелый засов закрывал прочную дубовую дверь, защищая от непрошенных гостей.

– Кто там?

– Помогите! Я путник, я потерял все! На меня напали разбойники! – послышался слабый голос. – Я чудом убежал!

Разбойники. Что ж, сейчас их много развелось. Старик выглянул в окошко и увидел человека в порванной одежде с окровавленным лицом.

Сдвинув засов, мельник открыл дверь. В избу вошел Курт.

– Садись за стол, – хозяин, закрыв дверь на засов, сел в торце. Налив гостю суп, он стал смотреть, как тот с жадностью его ест. Разбойник осмотрелся беглым взглядом. Рядом с мельником ела его дочь – красивая дородная деревенская девка с длинными косами золотых волос.

– Давай выпьем! – старик поднялся и пошел к бочонку с медовухой. Наполнив литровую кружку, он подал ее гостю. – Потом я покажу тебе место в сарае. Будешь спать там, – мельник взял свою кружку и зачерпнул медовухи. Бандит покосился на него. Поставив на стол кружку, хозяин пошел закрывать бочку.

Курт вскочил, схватил стоящую рядом табуретку. Она взлетела и обрушилась на голову старика. Мельник рухнул на пол, заливая доски кровью. Цепной пес залаял с необычайной яростью, потом завыл и наконец забился в угол будки, визжа, как щенок.

– Папа! – вскочила девушка.

Разбойник повернулся к ней.

– Ну все, попалась!

– Папа!

Он опрокинул стол, схватил ревущую девку и повалил на пол.

– Свезло, так свезло!

Дверь разлетелась в щепки. Тяжелые сапоги из черной стали загремели по полу. Блестящий клинок влетел в комнату. Бандит поднялся, обернулся и замер с выпученными глазами. За шею его схватила рука в латной перчатке. Болтая ногами, он вылетел из избы. Перчатка сдавила горло, глаза Курта полезли на лоб. Перед ними маячил череп с сияющими глазницами.

– Жизнь тебя ничему не учит! – прогремел могильный голос. – Тогда, может, научит смерть!

В одно мгновение латная перчатка, сдавливающая шею, исчезла, и в воздухе прочертил дугу черный клинок. Тело бандита упало на землю, а голова покатилась по сырой траве. Из убитого вылетела душа. Элин протянул левую руку, и она влетела в ладонь.