На следующий день Браво вспомнила об этом вопросе снова. Сайлос сидел вместе с Эриком, и, покуда Гримо что-то рассказывал, следил именно за Мишель. От такого внимания по спине пробежали мурашки, благо, Эрик задал вопрос, и Сайлос отвлёкся. Впрочем, об этом Мишель тоже долго не задумывалась. Наверное, Сайлос обдумывал тренировку. А про приют уточнил просто так, подумал, что они с Мишель выросли в одной части города.

О своём приюте Мишель вспоминала нечасто. После двенадцати лет, проведённых в общей комнате, в простом двухэтажном здании с невысокими потолками, выложенными досками полами и вечным запахом рыбы и мыла, Браво просто наслаждалась новым домом. Башня ей нравилась. Здесь чувствовалась свобода. Всего лишь несколько шагов и, расправив крылья, полетишь, словно птица. Каждый вечер перед сном Мишель прилипала к окну, чтобы увидеть патрульных. Из окна спальни виднелась лишь часть маршрута, как понимала Мишель, завершающая. Облёт всегда заканчивался до того, как часы на часовой башне начинали бить отбой.

Из гостиной увидеть весь патруль тоже не получалось. Об этом Мишель узнала уже на второй день пребывания в Башне. Каждый вечер она и вместе с декадой проводила именно в этой комнате. В основном они просто валялись на подушках, жалуясь, как всё болит после очередной тренировки, или рассказывая байки о своей жизни в Каннингеме. А иногда просто играли. Как правило, в "Мыслителей". Конечно, в Башне имелись “Крепости” – противная игра, которую Мишель терпеть не могла. В ней нужно было перевести свои войска с одной стороны поля на другую, по возможности уничтожив фигуры противника. В "Мыслителях" же требовалось просто знать героев. Один человек придумывал историческую личность, а остальные по наводящим вопросам пытались угадать, кто это.

Не участвовали в игре лишь трое – Фред, Сандр и Сайлос. Первые успели за короткое время сдружиться. Чаще всего они сидели над "Крепостями", изредка передвигая деревянные фигурки, но по большой части просто болтая. Сайлос же читал. Мишель поражалась его любви к чтению, а главное, приверженности этому делу. Кто в здравом уме будет сидеть в окружении книг, когда меньше, чем в метре, сидит компания, готовая и поболтать, и посмеяться, и поиграть. Единственное, эта компания не хотела покидать гостиную, но что тут сделаешь? Друзей вполне устраивала их жизнь, да и честно признаться, ходить им никуда не запрещали, так что тайна получалась неинтересной. В любом случае даже так Мишель предпочла бы живых людей, а не сухие рукописи. Но Сайлос упрямо сидел на своём месте, не обращая на смех никакого внимания.

– А может он стесняется? – тихо спросила Мишель у сидящей рядом Фелисити.

Поправив тёмные волосы, Фил ответила:

– Не думаю. Просто не хочет.

Только Мишель собралась ответить, как Эрик воскликнул:

– Нет, Ким, неправильно!

– Да как? – опешила Бенуа, – Всё сходится.

– Это не Амелия Конде, – гордо ответил Эрик, – Минус жизнь. Кто следующий?

– Можно ли характеризовать эту женщину, как величайшую в своём роду? – спросил Бен.

Гримо кивнул. Мишель задумалась. Они уже добрых полчаса пытались догадаться, про кого думает Эрик. Женщина, дракон, известная воительница, имеет связь с королевским родом, есть известные родственники, владеет арвойтусовским мечом. Хотя на последний вопрос Эрик ответил несколько неуверенно. Но скорее всего из-за того, что мечами Арвойтусов владело достаточно большое количество людей. Несколько тысячелетий эта семья исправно производила самые лучшие клинки, ими награждали только самых великих воинов.

– Тогда Марианна! – воскликнула Мишель, – Марианна Хаутей.