– Да. – Я отвернулась.

Врать нехорошо. Никакая проверка мне не нужна. Я просто хотела найти родителей и поговорить. Узнать о себе правду.

– В подобных местах тяжёлая атмосфера тоски и печали. Сведущие, что работают там, конечно, пытаются нейтрализовать её, да и сами дети тоже несут добро и свет, но… это нелегко. Вряд ли бы ты там смогла что-то ощутить.

– Потому что во мне не осталось силы? – с вызовом сказала я.

– Потому что горе имеет очень сильную энергетику, которую очень трудно перебить, и почувствовать там что-то другое, кроме этого, очень сложно. Представь: десятки детей без родителей – что они чувствуют?

Странно, но нахождение там меня не угнетало. Я чувствовала исходящие плотные волны. Протяни руку – и почувствуешь их на кончиках пальцев. Они окутывали шею, но не душили, а будто скользили, не способные проникнуть внутрь.

Я зажмурилась, на глаза навернулись слёзы. Не хотела представлять, не хотела думать, не хотела чувствовать то, что испытывала, будучи крошечной малышкой, даже если сейчас этого не помнила.

Именно это меня топило там, а не то, о чём говорил Кирилл.

Я сама породила это чувство в себе.

Но оно было не новым, а старым – из прошлого.

Кирилл отвернулся и, уперевшись руками в подоконник, посмотрел в даль за окном. Постучал задумчиво пальцами.

– Я бы мог тебе в этом помочь. Если хочешь, то могу поискать информацию о твоих родителях.

– Правда? А как ты это сделаешь?

– Есть один знакомый, который может разузнать, – всё так же задумчиво проговорил Кир, не глядя на меня. Он явно находился сейчас не здесь.

– Конечно, хочу, – вырвался у меня радостный шёпот. Я повернулась к парню и положила ладонь ему на плечо.

Лёгкая улыбка тронула его губы. Он посмотрел на меня.

– Я бы и сам с удовольствием узнал всё о твоих родителях, чтобы узнать, откуда такая красотка взялась, – Кирилл снова перешёл в режим весельчака.

– Что ж, я могла бы познакомить тебя со своей мамой, она обрадуется, – пошутила я в надежде отбить у парня всю охоту.

– Мы ещё не были ни на одном свидании, а уже переходим на новый уровень? – Кир встал вполоборота ко мне. Скрестил руки на груди и принялся считать: – Хотя, если взять ту игру в конное поло, где мы сидели рядом, каждый обед в столовой за одним столом, то вполне может сойти уже за несколько свиданий. – Кир скосил на меня хитрые глаза, загнув все десять пальцев, и поиграл бровями. – Нам тогда впору уже жениться.

– Вот ты дурень! – толкнула я его плечом.

По коридору рассыпался его беззаботный заливистый хохот, я не удержалась и тоже засмеялась.

– Но если серьёзно, то это ещё обязательно успеется, только чуть позже. А пока попробуем поднять кое-какие документы.

Кирилл достал из внутреннего кармана пиджака телефон и принялся кому-то строчить.

Мне на телефон тоже пришло сообщение.

Я разблокировала экран, ожидая, что снова пишет Артём, что вдруг он увидел нас, смеющихся, с Киром и ему это не понравилось. Я наивно надеялась на его ревность.

Но сообщение было от мамы. Она спрашивала, во сколько я сегодня вернусь и что приготовить на ужин. Мои губы сомкнулись в ровную линию, я убрала телефон.

– Готово. Теперь на свидание? – Кирилл выпрямился, заправил руки в карманы брюк, всем своим видом демонстрируя готовность идти и уверенность в том, что я не откажусь.

В другой жизни я бы захотела узнать Кирилла получше. Но не в этой.

Из кармана снова раздался звук входящего сообщения – опять мама.

Внезапно её опека стала меня напрягать. Возможно, подсознательно – уже давно.

Я не могла поделиться с ней своими терзаниями по Артёму, не могла пойти на встречу с друзьями, чтобы не докладывать ей о каждом своём шаге.