– Я поступил правильно, открыв тебе глаза, – мрачно сказал он.

– Мы с тобой сейчас ссоримся, словно обычные… ну как самая обыкновенная парочка, – заметила я, пытаясь разрядить обстановку, но в душе продолжая испытывать досаду из-за его вмешательства в мою жизнь.

Я все еще помнила ту боль, ведь я с детства обожала отца, считала его кумиром и примером для подражания. И у меня тогда даже возникло ощущение, будто папа в одночасье умер.

– Эх, если бы мы действительно были самой обыкновенной парой! – с горечью произнес Грег.

Я видела, что он снова изменился. Его лицо стало более… человечным, что ли, глаза наполнились печалью, губы порозовели и приоткрылись.

– Иди ко мне! – позвала я.

Он приблизился, но сел на пол возле кресла. Я опустила одну ногу. Грег улыбнулся и провел пальцами по белому капрону чулка.

– Мне нравится, – сказал он.

Тут же стянул чулок до щиколотки и прижался щекой к моей голени. Потом начал целовать ногу, поднимаясь губами к колену. Я замерла от этой интимной ласки. Но Грег вдруг отшатнулся, встал и ушел на диван. Я смотрела на трепещущие огоньки свечей и с горечью думала, что наш романтический вечер определенно не удался. Мне стало ужасно обидно. Я поправила чулок, встала и вышла на кухню. Открыв холодильник, достала бутылку сухого белого французского вина, которое подарила маме в благодарность одна из пациенток. Я знала, что Грег не употребляет ничего из обычной пищи или напитков, но решила, что будет неплохо, если я чуть-чуть выпью. Думала, это поможет мне расслабиться и вернуть безмятежное настроение. Я открыла бутылку, взяла бокал и хотела вернуться в комнату. Но Грег уже вошел в кухню и с удивлением смотрел на вино.

– Вот решила немного выпить, – сказала я и поставила бутылку на стол.

Грег сел и поднял на меня глаза. Я устроилась напротив, пододвинула к себе блюдо с фруктами, налила в бокал вино. Он молча наблюдал, как я делаю глоток. Я решила, что ему тоже хочется выпить вместе со мной, что ему грустно, так как он не может ощутить головокружения от алкоголя, расслабления и дурашливого веселья. Именно так на меня действовали небольшие порции вина. Я приподняла бокал, тихо произнесла: «За нас!» и сделала еще глоток. Грег молчал. И я испытала неудобство оттого, что пью в одиночку.

– Ты, наверное, все еще помнишь, каков вкус вина, – сказала я, сама не зная зачем.

– Все еще помню вкус плохого самогона, – ответил Грег.

Мне не понравилась его усмешка. Я посмотрела на него более внимательно. Не похоже было, что он о чем-то сожалеет или жаждет ощутить опьянение. Но ведь он уже давно перестал быть человеком.

– Я знаю, как наступает опьянение, – сказал Грег. – Более того, я могу это увидеть, словно нахожусь внутри тебя.

– И как? – довольно равнодушно спросила я, не понимая серьезности его тона.

К тому же алкоголь уже начал свое дело, и я чувствовала, что в голове становится легко и хочется смеяться без причины.

– Просто я обратил внимание, что ты никогда не отказываешься ни от коктейлей, ни от шампанского. Хотя сейчас все девушки употребляют алкогольные напитки, это нынче модно…

Я с недоумением посмотрела на него, не принимая его показавшийся мне менторским тон. Грег выглядел отстраненным и чужим. Я вновь осознала, что он не обычный парень, не просто мой возлюбленный, а кто-то глубоко чуждый человеческой природе. Мне стало настолько неприятно, что мурашки побежали по спине, и я даже невольно содрогнулась.

– Ну не так уж и модно, – вяло попробовала я возразить. – Хотя да, все мои друзья любят выпить в компаниях… ну, чтобы просто расслабиться. Что в этом плохого?