– Ты еще спасибо скажи, что десять! За предумышленное, да еще совершенное группой лиц, да в нетрезвом состоянии…

– Почему группой? Почему предумышленное? – Коновалов явно заволновался и завозился в постели. – Я же не хотел!

– Так, уже хорошо. – Крячко достал заготовленные заранее чистые листы и ручку. – Ты говори, говори, суд все учтет! Значит, убивать не хотел, все получилось случайно. А как именно?

– Ну… Ну, вы же сами все видели! Вы же рядом были! – напомнил Коновалов.

– Когда? – не понял Крячко.

– Ну, сегодня!

– Так! – обрадовался Станислав. – То есть ты убил его сегодня.

– Ну да! На ваших глазах!

Обе стороны, кажется, совершенно перестали понимать друг друга. Крячко счел благоразумным убрать ручку. Он почесал в затылке и подумал, что, возможно, сходит с ума за компанию с Коноваловым и что это первый в истории медицины случай заражения психическим заболеванием. Он даже отодвинулся чуть подальше, озадаченно глядя на допрашиваемого, еще раз поскреб затылок и с сомнением в голосе спросил:

– А ты… вообще нормально себя чувствуешь?

– Конечно, ненормально! – жалобно проговорил Коновалов. – На тюремной-то койке. Вас бы на мое место…

– Слушай, ты! – разозлился Крячко. – Ты мне свое место не сватай! Что заслужил, то и получай. И дураком не прикидывайся! Или рассчитываешь с тюремной койки в «дурку» отправиться? Имей в виду, могу тебе в этом помочь. Только в «дурке» условия-то еще похуже, чем здесь, будут. Через пару недель забудешь, как тебя зовут, еще через пару – как ложку держать, а через полгода вообще в овощ превратишься! Готов к перевоплощению? Дальше будешь комедию ломать или все-таки остатки мозгов включишь?

– За что вы на меня так? – с обидой в голосе спросил Коновалов. – Я же честно все говорю!

Крячко рывком приподнялся со стула и резко потянул на себя угол одеяла, которым прикрывался Коновалов. Тот испуганно съежился, машинально заскреб руками по кровати, собирая в гармошку серую казенную простыню.

– За что ты убил мужика, когда и с кем? – отчеканил Крячко, глядя прямо в запавшие глаза Коновалова.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – обреченно вздохнув, пробормотал тот.

Из последних сил стараясь сдерживаться, Стас достал из кармана снимки убитого мужчины в багажнике и небрежно по одной стал кидать их на кровать. Коновалов послушно подбирал их и подносил к глазам. По мере того как до него доходило то, что он видит, глаза Артема стали почти безумными.

– Это какой-то сон! – разжав пальцы, прошептал он, и фотографии с шелестом посыпались на пол.

Коновалов всхлипнул и закрыл лицо руками. Капельница натянулась, игла вот-вот норовила выскочить из исколотой, усыпанной черными точками вены.

Крячко молча подобрал снимки и сурово произнес:

– Нет, это не сон! Убитый мужчина в багажнике угнанной тобой машины – такая же реальность, как и твоя никчемная жизнь! Так что не надо гнать мне про случайное убийство, совершенное якобы на моих глазах! Не прикидывайся дуриком, доктора тебя вмиг расколют! Хотя я допускаю, что убивал ты мужика, находясь под кайфом, посему в твоей дурной башке сон и явь перемешались.

– Да я же не об этом! – с отчаянием в голосе сказал Коновалов. – Я думал, что вы про аварию говорите, которая по моей вине произошла! Я думал, там человек погиб.

Крячко мысленно поблагодарил Бога за то, что тот подтвердил его психическую вменяемость. Вот, значит, как. Недоразумение. Ничего, сейчас он быстренько убедит Коновалова, как жестоко тот заблуждается. А тот тем временем покусывал сухие губы, глаза его бегали из стороны в сторону, в руках появилась дрожь. Он быстро-быстро заговорил: