Одинокий костер среди суровой лесной мудрости природы помог памяти отдать мыслям всю таившуюся в ней сокровенность девичьей жизни.

Настенька провела радостное детство в блистательном Санкт-Петербурге. Дочь адмирала Балтийского флота. Видела блеск царских балов и парадов. Пережила войну, запомнив ее по пахнущим лекарствами палатам госпиталей со стонами раненых. Потом Февральская революция. Внезапная смерть обожаемой матери. Тревожные дни за судьбу отца и брата. Отъезд из столицы в псковское поместье. Известие, что брат, морской офицер, остался на флоте с большевиками. Новый переезд на Урал, где у покойной матери были наследственные золотые прииски.

И наконец, берег лесной пустынной Тавды. Здесь возле Настеньки молчаливый, хмурый отец, ее жених, слепой морской офицер, женой которого она станет в Омске, и старый матрос Егорыч, с седой холеной бородой.

Склонив голову, вспоминая, Настенька шла по кромке мокрого песка, услышав в ближних кустах кашель, остановилась. Из кустов вышел молодой офицер. Подойдя к ней, отдал честь и спросил:

– Как это, сударыня, не боитесь ночью бродить по берегу.

Настенька узнала в подошедшем именно того офицера, который три дня назад помогал ей переносить вещи с просеки в помещение пакгауза. Сейчас он пьян и хмуро ощупывал ее тяжелым взглядом.

– Разрешите быть вашим спутником?

– Мне хочется побыть одной. Извините.

– Вежливо отказываетесь от моего общества? Но я буду вас сопровождать. Не подходящее дело для одинокой девушки – ночные прогулки.

Настенька пошла вперед, офицер, нагнав ее, шел рядом.

– Должен признать, что вы чертовски красивы.

Офицер сделал попытку взять ее под руку, но Настенька, прижав локоть, ускорила шаг.

Так, молча, они поравнялись с костром. Около огня сидели три солдата. Двое из них пили чай из жестяных кружек. На плечи третьего была накинута шинель, и он курил. На его коленях лежала винтовка. Над костром на рогульке висели два котелка.

Появление Настеньки с офицером не заставило солдат изменить свое занятие, но они безразлично проводили их взглядами, а куривший громко сказал то ли товарищам, то ли Настеньке с офицером:

– Ветерок-то ноне с доброй студеностью.

Впереди виднелась березовая рощица, разлохмаченная и шелестящая листвой под порывами ветра. Упорное молчание Настеньки заставило офицера снова задать ей вопрос:

– Неужели вам со мной скучно?

Настенька встретилась со взглядом попутчика, ей стало не по себе от его настойчивой хмурости. На вопрос ничего не ответила.

Они вошли в рощицу. Облака временно прикрыли луну, и все потонуло в мглистости. Настенька почувствовала, как руки офицера легли на ее плечи, сжав их, потянули ее к себе. Ее грудь уперлась в грудь офицера, ее лицо окатывало горячее дыхание пьяного. Настенька закричала. Оттолкнула от себя офицера и, выбежав из рощицы, устремилась к костру. С неба снова лился сероватый свет. Облака открыли луну.

Солдаты у костра, встав, смотрели на бежавшую в их сторону девушку. Один из них, скинув накинутую шинель, с винтовкой в руках кинулся ей навстречу.

Настенька, увидев бегущего к ней солдата, замерла на месте. Растерявшись перед новой опасностью, она быстро сняла с пальца кольцо, смотря на подбегавшего солдата, протянула ему руку с кольцом на ладони.

– Возьмите! Больше у меня ничего нет!

Опешивший солдат с пшеничными усами, нависшими над ртом, откашливаясь, заговорил:

– Ты чего, голубушка, несуразное шепчешь? Мы не с тем к тебе поспешали. Крикнула ты. Вот и встревожились. Все трое порешили помыслом, что тебя обидеть надумал офицер. Прошла мимо нас с ним рядом, а из березок выбежала в одиночестве. Ну, конечно, сдогадались, что офицеришко-то тебе с боку припеку. Никто он тебе, видать?