Тристан широко улыбнулся:

– Заработать целое состояние всего за три года. Звучит как глупая шутка.

– На самом деле больше денег у меня нет. Моя банковская ячейка теперь полностью пуста. Если бы тот банкир повысил ставку, я бы проиграл.

Тристан и Баэль смотрели друг другу в глаза, а затем громко рассмеялись. Я молчал все это время, но не выдержал и прервал их веселье:

– Пообещай, что не будешь играть на ней.

Услышав это, они оба уставились на меня. Антонио нахмурился, а Тристан смотрел как на сумасшедшего.

– Ты что, действительно запрещаешь ему играть на скрипке?

Я сделал вид, что не услышал вопроса, и повторил:

– Пообещай, что не станешь играть на Авроре.

Тристан перевел взгляд на Баэля, с трудом натягивая улыбку.

– Коя решил очень нелепо пошутить. Не думаю, что даже Антонио Баэль, которого ничего не пугает в этом мире, отважится притронуться к этой скрипке.

Юный де Моцерто ничего не ответил, и улыбка пропала с лица Тристана. Как я и думал, Баэль уже все решил.

– Антонио, неужели ты всерьез собираешься играть на Авроре? Хочешь взять ее в руки? Разве не знаешь, что о ней говорят? – грозно произнес Тристан, еле сдерживаясь, чтобы не схватить Баэля за грудки.

– Я все прекрасно знаю. Но какой смысл покупать ее, если я не буду играть на ней?

– Ты хочешь умереть? Вернулся лишь за этим?!

Люди вокруг стали оборачиваться на нас. Пытаясь успокоить Тристана, я схватил его за локоть, но он грубо оттолкнул меня.

– Предупреждаю тебя, Антонио Баэль. Если ты хотя бы прикоснешься к этой проклятой скрипке, то я не хочу тебя больше видеть. Хотя я и так тебя не увижу, ведь ты, скорее всего, тут же умрешь!

Выкрикнув эту фразу Антонио в лицо, Тристан резко развернулся и выбежал из зала. Я проводил его взглядом, а затем повернулся к Баэлю и задал вопрос, который волновал меня все это время:

– Ты его нашел?

Юный де Моцерто не ответил. Но я догадался сам. Он не нашел. Иначе бы его холодная улыбка исчезла.

– Я найду. Смогу. Верю, что когда-нибудь я его встречу, – ответил он, нахмурившись.

Может, он недоволен тем, что я лезу к нему в душу? Но если бы он не хотел моего участия, мог бы не рассказывать о своей мечте.

Баэль молчал, затем равнодушно посмотрел на меня.

– Ну что, идем к тебе, Коя?

– Ко мне домой?

– Я хочу оценить твой прогресс и понять, выгонять мне тебя из нашего трио или нет.

Дома ждало новое фортепиано. Однако стоило мне переступить порог, как матушка накинулась на меня с возмущениями:

– Ты совсем рехнулся? Выпросил деньги у отца, потратил больше двух миллионов пер и не сказал мне ни слова! И на что? На какое-то жалкое пианино! Ты даже не хочешь быть профессиональным музыкантом! Допустим, ты выиграешь конкурс де Моцерто, и что…

Матушка запнулась на полуслове, увидев Баэля за моей спиной. Я был уверен, что это затишье перед очередной бурей, и уже приготовился к новому потоку брани, как вдруг:

– Неужели сам Антонио Баэль де Моцерто почтил нас своим визитом? Кое так повезло, что его друг – такой выдающийся человек! Проходите, чувствуйте себя как дома!

– Благодарю, мадам, – вежливо ответил он, склонив голову в почтительном поклоне.

Я внимательно смотрел на мать, не зная, что сказать. Не было и дня, чтобы она не перемывала кости Баэлю, а теперь – только посмотрите! – рассыпается в любезностях. Видимо, она поняла, о чем я думаю, и, что-то неразборчиво пробурчав, немедленно вышла из комнаты.

– Невероятно, – пробормотал я.

– Что-то не так?

– Нет, все в порядке, проходи.

Баэль, с интересом рассматривая дом, последовал за мной. Он впервые был у меня в гостях, поэтому я немного нервничал.

– Шикарное поместье. Хотя чему я удивляюсь, вы же самая богатая семья Эдена.