– Тебе не показалось странным, Джим, что он закрыл мастерскую именно теперь? В такую погоду машины бьются особенно часто.

– Пожалуй, вы правы. Да, наверное.

Мэтерз прошел по помещению между столами, шаря глазами по разбросанным на столах заказам и накладным. Беспорядок был такой, как будто всех сотрудников внезапно сдуло ветром. Ему было интересно, попытается ли молодой человек его остановить, но тому, казалось, это было до лампочки.

– А что, у вас здесь каждый год сотрудников отпускают в отпуск на Рождество? Вам об этом сообщают заранее? Или хозяин неожиданно всем об этом сказал?

– У нас были выходные перед Рождеством, на Рождество и на «Боксинг дэй»[9]. Потом, когда мы узнали про Акопа и все такое, нам позвонили и сказали, что вся неделя будет выходная. А мне он сказал зайти в гараж. И сам хозяин сюда пришел. Мы обслужили нескольких клиентов, а другим сказали заехать попозже.

– Значит, с отпуском получился сюрприз. То есть о нем вам сказали в последний момент.

– Вроде того. Хотя этот сюрприз был не для меня. Но неделя и у меня прошла спокойно.

В контору вернулся Санк-Марс.

– Я там видел только одну машину, – сказал он.

– Да. Мы же закрыты.

– У Акопа здесь были друзья? – спросил Мэтерз.

– Он все больше был сам по себе. Хозяину он нравился. Иногда они вместе куда-то ходили. Правда, остальные немножко того… понимаете, немножко косо на это поглядывали.

Санк-Марс прошел по комнате в примыкавший к ней кабинет хозяина и взял там с небольшого подноса визитную карточку.

– Твой хозяин – Каплонский?

– Да, сэр, – ответил парень.

Теперь он явно забеспокоился. Вопросы, видимо, отличались от тех, которые он ожидал. Он все еще надеялся, что узнает какие-то подробности, чтобы поделиться с товарищами по работе.

– Что это за фамилия, – поинтересовался Санк-Марс, – тоже армянская?

– Польская, – блеснул эрудицией Мэтерз.

Санк-Марс снова подошел к ним.

– Значит, тебя оставили здесь за главного? – спросил он Коутеса.

– Да, сэр.

– Ты, должно быть, тут большая шишка, если тебя за главного оставили.

– Нет, как раз наоборот. Я здесь ниже всех по рангу – всем остальным дали отпуск.

– Должно быть, все остальные его заслужили. Как думаешь?

– Да, сэр. То есть я хотел сказать, нет, сэр. – Теперь парень нервничал уже не на шутку.

Санк-Марс грозно вытянул шею, хотя и без этого был на голову выше жестянщика, приблизился и стал пристально рассматривать собеседника сверху вниз.

– Где ты здесь обычно работаешь? Когда радио не слушаешь и «Пентхауз» не почитываешь там, сзади, как ты делал, когда мы позвонили в дверь? Где твое рабочее место?

– Там, сзади.

– В кузовном цехе? Где стоит тот «бьюик»?

– Да, сэр.

– Ты с какими там машинами работаешь?

Молодой человек пожал плечами.

– Со всякими. С битыми тачками.

– Каких марок?

– Всех.

– В основном с новыми или со старыми?

– Не знаю. Старых, должно быть, больше. Иногда и с новыми.

– А в передней части мастерской, где ты не работаешь, там какие обычно ставят машины?

Парень снова пожал плечами.

– Разные.

– А как тебе все-таки кажется, какие именно?

Видимо, ему все меньше нравилось то направление, в котором его вели задаваемые вопросы.

– Больше, должно быть, немецкие, откуда мне знать.

– «Мерседесы»?

– Да, сэр.

– БМВ?

– Да, сэр.

– А японские тачки? «Лексусы», например?

– Да, я и такие здесь видел.

– Здесь, если я правильно понимаю, все машины новые?

– Вроде да.

– Сделай мне одолжение, – строго сказал ему Санк-Марс, – отвечай без всяких «вроде».

– Это просто выражение такое.

– Мне не надо, парень, чтоб ты здесь выражался. Просто отвечай на мои вопросы.

Коутес старался держаться спокойно, но Мэтерз видел, что у парня внутри нарастает возмущение тоном задаваемых вопросов. Он постоянно бросал взгляды на молодого полицейского, как будто искал у него защиты.