– Значит, Юра – заказчик?

– Да, была у меня такая мысль. Но зачем этому Юре убивать Светозаровых?

– Зачем?

– Я откуда знаю?

– Ну да, твое дело маленькое, тебе заказали – ты исполнил. Меньше знаешь – крепче спишь.

– Никого я не исполнял, – подавленно буркнул я.

– Точно?

– Точно.

– Ну, что ж, сейчас запротоколируем твои показания и отпустим на все четыре стороны, – хмыкнул Девяткин. – Только далеко ты не уйдешь. А знаешь, почему?

Я промолчал: не хотелось идти на поводу у этого недалекого.

– Андрей, а ну-ка, объясни гражданину, какая засада его ждет, – обратился капитан к своему напарнику.

– Засада. Конкретная засада. Потому что отец Анастасии Светозаровой конкретный человек, – отозвался Калюжный. – Скопов Максим Геннадьевич, в прошлом – крутой бандитский бригадир, ныне – крутой бизнесмен. Как понимаешь, его «быки» никуда не делись. Копыта у них, рога – затопчут тебя, забодают…

– Да? Страшно. Очень страшно, – изобразил я испуг.

– Ну, так что, будем тебя отпускать?

– Ну, если у вас хватит совести.

– Хватит.

– Тогда отпускайте.

– Затопчут ведь.

– Не затопчут… Скопову реальный убийца нужен, а не надуманный. Это вам главное – человека посадить, и неважно, виновен он или нет. А Скопову реально во всем разобраться надо…

Не верил я в доброту бандитов и прекрасно понимал, что никто не станет со мной разбираться. Вернее, сначала Скопов раздавит меня как муху, и только потом у него могут возникнуть сомнения на мой счет. А могут и не возникнуть, что, в общем-то, мне уже будет по барабану… Но голос мой звучал уверенно и бодро. А чего бояться? Ведь Девяткин только пугает, на самом деле он меня не отпустит. А если вдруг, то я уж как-нибудь выкручусь. По мне так уж лучше на свободе в убегалки играть, чем за решеткой понты мостить.

– И нам реально нужно во всем разобраться, – сказал Девяткин.

– Так вы уже разобрались. Меня виноватым назначили, всего-то делов. И виноватым назначили, и в разработку взяли. Игорька мне своего приквасили… Я так понимаю, вы и Кешу моего в разработке держите?

Подставного Игоря подкинул мне Кеша, значит, изначально мент должен был следить за ним, а не за мной.

– Это неважно.

А может, менты сразу двух подставных нам подсунули, зная о нашем разделении труда. Один мент – Кеше, другой – мне… Но дело даже не в этом, а в том, что за нас взялись очень основательно.

Но Игорь сегодня засветился, причем по собственной воле, значит, менты решили, что эта их карта сыграна и моя вина доказана.

– Ваш Игорек, наверное, недавно служит? – спросил я.

– Почему ты так решил? – с интересом взглянул на меня Девяткин.

– Сырой он еще, работать не умеет. Если бы умел, он бы за мной вчера поехал.

– Так он за тобой и поехал.

– И что, видел, как я Светозаровых убивал?

– Нет, он видел, как ты в такси садился.

– И за мной поехал?

– Да, поехал. Но дело в том, что Светозаровы в это время были уже мертвы.

– Кто вам такое сказал?

– Есть заключение судмедэкспертизы, – как-то не очень уверенно ответил Девяткин.

– И насколько оно точное?

– Точно, точное, – кивнул капитан.

– Я вам не верю. Потому что когда я уходил, Светозаровы живы были.

– Врешь!

– Нет, не вру.

– Правильно, не врешь, а выпутываешься. Только не выпутаться тебе. На этот раз ты крепко влип. Так что давай колись, пока мы добрые, пока еще есть возможность пожизненного избежать…

– Из чего стреляли в Светозаровых?

Я точно знал, что никого не убивал, и мне нужно было убедить в том Девяткина. Для этого следовало знать картину преступления, тогда я уже мог доказать, что на ней нет мазков.

– А ты не знаешь?

Я стиснул зубы и зажмурил глаза. Мне окончательно стало ясно, что разговора с Девяткиным у нас не получится. Игра в одни ворота меня не устраивала, поэтому я решил молчать. Всю дорогу менты морочили мне голову каверзными вопросами, пугали бандитами, требуя признания, но я не проронил ни слова. Что не помешало им закрыть меня в изоляторе временного содержания.