– Теперь ясно, но как мне этого немца до своих довезти, его что, под охраной на лодке держать придется?

– Значит, придется. Решишь сам. Но имей в виду, он очень ценный военнопленный, желательно, чтобы он попал в нашу контрразведку живым.

– Будет исполнено, товарищ командир.

– Вот в целом такой план операции. – Вангол поднялся. – Детали обсуждать некогда, немецкая лодка может в любую минуту уйти, тогда придется ждать, а это опасно, поэтому прошу немедленно приступить к выполнению задачи.

Лузгин и Аксенов, выслушав Вангола, молча кивнули. На этом совещание было закончено. Еще через два часа лодка Лузгина вошла в тоннель и, пройдя его, ушла в то же место, где Вангол в прошлый раз десантировался на берег. Ждали вторую лодку.

Мучительно медленно текли минуты. Вангол и Лузгин в рубке оживленно обсуждали положение, в котором оказались.

– Как думаешь, пройдет Аксенов?

– Семенов хороший гидроакустик, проведет.

– Я тоже так думаю. По времени пора им показаться, но я их не слышу.

– Может, не сразу нашли сигнал маяка? Будем ждать.

– Слышу шум винтов справа по борту. Два кабельтовых. Судно, скорее всего, тральщик.

– Режим тишины в отсеках!

– Неужели нас засекли?

– Нет. Если бы запеленговали на подходе, нас бы уже встречали.

Тральщик медленно прошел мимо лодки, лежащей почти на грунте в сотне метров от него, и удалился за скалистый выступ.

– Впереди шум винтов нашей лодки, идет Аксенов, идет.

– Что будем делать, тральщик недалеко, в любой момент может вернуться.

– Придется рисковать. Аксенов о тральщике вообще не знает.

– Все, слышу его, идет в сторону своей позиции.

– Молодец, прошел-таки… Вангол, ты послушай внимательно, куда этот фашист делся…

– Не слышу его, ушел за береговую линию.

– Хорошо, значит, и он нас не слышит, всплываем на перископную.

Осмотревшись, поняли, что на базе ничего не изменилось. Никаких признаков тревоги. Шла разгрузка транспортного судна и погрузка каких-то грузов в лодку-челнок. Все делалось размеренно, с перерывами на отдых. Некоторая суета около лодки говорила о том, что скоро она будет готова к отплытию.

– Интересно, куда ее потащит буксир, вправо или влево? Если влево, то нам придется в этой узкой горловине каким-то образом развернуться. Вангол, надо сейчас встать так, чтобы потом не потерять время на маневре.

– Действуй, командир.

Маневрирование заняло минут двадцать, после чего они снова подвсплыли на перископную глубину и Лузгин буквально впился в прибор.

– Твою мать! Ее нет, Вангол.

– Как нет?! А в акватории бухты?

– Ее нет нигде. Не могли так быстро утащить лодку от причала! Нет ни буксиров, ни вообще никаких судов, гавань пустая, кроме тех двух лодок и транспортных судов!

– Мы ее упустили, Сергей.

– Вангол, она же не могла погрузиться у причала и задним ходом выходить?

– А может быть, ей и не надо было никуда выходить, а нужно было погрузиться и нырнуть в новую «нору»?

– Через двадцать – двадцать пять минут Аксенов может начать атаку, он же думает, что мы ушли за этой лодкой.

– Надо проверить то, о чем я говорил. Сергей, ныряем, включай гидроакустику и давай к причалу, где она стояла.

– Понял. Срочное погружение! Штурман, курс к причалу!

Лодка, набирая скорость и глубину, шла прямо к причалу, где совсем недавно стояла немецкая субмарина. Вангол буквально всматривался, напрягая свое внутреннее зрение в водные глубины, подмечая все, что отражало сигналы гидролокатора лодки. Он видел скальное, уходящее в глубину дно, обломки какого-то небольшого деревянного судна, очень слабо, но услышал шум винтов упущенной ими субмарины. Далеко и очень быстро она уходила прямо под материк.