Неужели тоже боится? Вот уж не думала, что люди могут быть так суеверны.

– Мы должны осмотреть место происшествия, – подтвердил слова Петерсона один из «копов», невысокий, похожий на цыгана, брюнет. Его желтые глаза мгновенно обшарили комнату и остановились на Давенпорте.

– Следуйте за мной, – холодно произнес опекун.

Он поднялся и, не оглядываясь, пошел к дверям.

– Ключ от спальни у меня, – негромко сказала ему вслед.

– Леди Бернстоф, вас мы тоже попросили бы пройти… хм, – брюнет запнулся, посмотрел на мои ноги и договорил: – То есть, проехать с нами.

– С удовольствием, – улыбнулась в ответ, а в голове всплыла незабвенная фраза из старого фильма: – «С радостью предаюсь в руки родной милиции». Вот же, и откуда что берется?

– Не думаю, что в этом есть необходимость.

Голос Давенпорта мог заморозить воду в стоящем на столе графине, но на полицейских это не произвело никакого впечатления. Крепкие оказались ребята.

– Это уж мы сами решим, – в оскале «цыгана» мелькнуло что-то волчье, а в желтых глазах блеснул едва заметный огонек. – Прошу, леди Бернстоф.

Полицейские расступились, и я, гордо подняв голову, проехала мимо неодобрительно поджавшего губы опекуна, и оказалась в коридоре.

– Нам нужны те, кто проживает в доме, – обратился к Петерсону брюнет. Похоже, он был за главного. – Собери всех в гостиной.

– Слушаюсь, ваше высокородие, – проблеял дворецкий, и на негнущихся ногах отправился выполнять распоряжение полиции.

– Варт, Дукит, Мартон, осмотрите первый этаж, Гловер и Ридинг – вы со мной, остальные проверяют верхние этажи, – продолжал распоряжаться желтоглазый.

Полицейские молча разошлись, недовольный Давенпорт направился к лестнице, а мы с оставшимися копами заторопились вслед за ним.

Осмотр длился почти два часа. Полицейские обшарили весь дом, заставили меня повторить свои показания и рассказать, где именно я находилась в момент нападения, а потом принялись допрашивать слуг. И тут дело застопорилось. Работники мялись, путались, испуганно поглядывали на Давенпорта и на ведущего допрос «цыгана», и в итоге с трудом могли рассказать, где были прошлой ночью, и чем занимались.

Даже Присси, которая почти все время провела со мной в кабинете, долго заикалась, и толком не ответила ни на один вопрос.

– Не знаю, ваше высокородие, – твердила она и смотрела на полицейского так, будто тот собирался заковать ее в кандалы и отправить в тюрьму. Похоже, «цыган» вызывал у нее еще больший страх, чем я.

– Довольно, капитан, – не выдержал Давенпорт. – Вы же видите, слуги здесь ни при чем.

– Вы так уверены?

Желтые глаза капитана остро блеснули.

– Мы можем поговорить наедине? – после секундной паузы спросил опекун и, дождавшись от собеседника короткого кивка, направился к выходу из гостиной.

Капитан молча прошел следом. Дверь тихо закрылась за мужчинами, и в комнате стало тихо. Слуги растерянно застыли вдоль стены, Присси мялась рядом со мной, двое полицейских флегматично поглядывали вокруг, а я наблюдала за челядью, и никак не могла понять, почему они выглядят такими запуганными. Бьют их тут, что ли? Или простолюдины действительно так боятся магов?

Давенпорт и капитан вернулись минут через десять, причем, вид у полицейского был крайне задумчивым.

– Гловер, Ридинг, мы уходим, – скомандовал капитан и повернулся ко мне. – Леди Бернстоф.

Голос его звучал официально и бесстрастно.

– Как уходите? Вы уже нашли какие-нибудь улики?

Я с надеждой посмотрела на полицейского.

– Сейчас пока рано делать выводы, – уклончиво ответил тот. – Темного дня, леди Бернстоф.

Да что ж такое-то? А ведь я надеялась, что полиция поможет. Неужели напрасно?