Продолжать контракт у Маккинби я не стала, потому что пришло предложение из четвертого округа. О, это была моя мечта: нелегальная разведка за границей. Я согласилась сразу. Макс полетел со мной, но контракт брать не стал.

Год. Я прослужила в четвертом округе всего год. Но этот год стоил мне половины жизни. Командующий, в отличие от Маккинби, не требовал, чтобы я обучала кадры. Он использовал меня в хвост и в гриву, а я поначалу только радовалась. В контракте было пять миссий, по факту набралось шестнадцать. Я больше недели на базе не бывала. Через год почувствовала себя выжатой тряпкой, явно началось эмоциональное выгорание, то есть пора было как следует отдохнуть. Но я пошла еще раз. И провалилась. Нет, миссию выполнила, но меня раскрыли. Я бы и не выбралась, если бы мне не помог тот самый человек, которого я работала.

Перед этой миссией мы с Максом решили возродить наш брак – мы ведь стали старше и умнее, мы любим друг друга, у нас должно получиться. Но жизнь распорядилась по-своему. После миссии мне довелось пережить самые страшные месяцы. Я выкарабкалась, но… Но Макс остался в прошлом. И когда я увидела его – уже на Большом Йорке, – то поняла, что наши пути разошлись навсегда.

Меня больше не привлекал его авантюризм.

И то, что раньше я терпела ради любви, вылезло на первый план. Его придирки, его упреки, его диктат и его выходки.

Я ни капельки не солгала Йену Йоханссону, сказав, что Макс – одна из причин моего ухода из полиции. Не самая главная, но мне казалось, что без него я прожила бы депрессивные месяцы легче. Основная причина, разумеется, Август. Я уходила к нему в лучшую жизнь. Но и Макс сыграл свою роль. Возможно, если бы он не добил меня своей неуместной нотацией, я бы не решилась перешагнуть через свои сомнения. Но Макс добил.

В тот год он поселился на Большом Йорке и натурально не давал мне проходу. Своей репутацией стервы я на две трети обязана ему. В нашем отделе было слишком мало восторженных юнцов вроде Йена и слишком много битых жизнью, расчетливых прагматиков. Коллеги не простили мне, что я бросила такого мужчину. У полицейских, даже самых тупых, глаз наметанный. И пусть о том, что Макс – князь, знал только наш комиссар, все распознали в нем человека не просто богатого, а, что называется, «из хорошей семьи». Всеобъемлющий термин. И я пренебрегла им. Мужчины подозревали, что в лице Макса я презираю их всех, все их достижения, подвиги и заслуги, и вообще я, наверное, лесбиянка, только почему-то не признаюсь в этом. Ну а женщины… достаточно один раз увидеть Макса, чтобы понять, за что меня люто ненавидели женщины. Разумеется, я никому не говорила, что была замужем за князем. Но это ж Макс. Он познакомился с главной моей врагиней, Летти Фонкс, и взял ее в наперсницы. Он ведь хитрый.

И тут появился Август-Александер Пол Николас и еще двенадцать имен Маккинби. Буквально через час после начала работы я всем существом поняла, что с Августом у меня много общего. Того общего, каким я в себе гордилась. С Максом у меня тоже было много общего, только – другого. Я тоже люблю эпатаж и рискованные шутки, и жизнь с размахом, но меня это иссушает. А с Августом я отдыхала. Поэтому выдержать экскурсию по его коллекции было нетрудно. Три часа спустя я смотрела в его холодные серые глаза, которые больше не казались мне сонными, и думала, что привлекательная внешность шефа – достоинство. Мне ж смотреть на него, извините. Разве хорошо, когда от рожи начальника тошнит? На Августа смотреть приятно. И деньги он предлагает сказочные. А еще он чертовски умен, проницателен и умеет правильно давать распоряжения.