Альвинийская магия.

И Император, увидев невесту, сказал, что ей быть главным украшением дворца…

Слушать это было невыносимо.

И сам Белый квартал вскорости встал поперек горла. Чистые тротуары. Мощеные улочки. Императорская гвардия. Дамы с собачками.

Дамы собачатся, но вежливо, одаряя друг друга сомнительной свежести комплиментами. Весь этот мир был искусственным, накрахмаленным, как воротничок рубашки. И в этой его крахмальной чистоте Ричарду места не было.

В этом мире знать не знали об упырях.

Какие упыри, милостивые Боги? В приличном обществе об этом говорить не принято. И о жорлах. О костяных червях. О стаях грызл, после которых не остается ничего живого. О бродячих курлицах, полуразумных и тем опасных…

В этом мире было безопасно.

Уютно.

И потому виделась в глазах вдовы, пусть и вынужденной сдавать комнаты постояльцам, а все одно обеспеченной, плохо скрываемая жалость. А еще недоумение – как вообще возможно стало, что подобные Ричарду сущности – вряд ли она вообще считала его человеком – нарушают покой его?

Плевать.

Идея, в тишине и благости Белого города, разрослась. Ожила. И обросла плотью фактов, подтвержденных хрониками. Стоило порадоваться, что звезда некроманта – изрядно потемневшая и обзаведшаяся парой-тройкой собственных шрамов – открывала полный доступ к Большой Императорской библиотеке. И не только к ней. В белокаменном здании, где разместилась Гильдия некромантов, Ричарда тоже встретили вполне любезно.

– А, это ты, малыш Риччи. – Старый неприятель за годы несколько раздался и отнюдь не в плечах. А в остальном он был прежним – нагловатый и позолоченный. – Рад тебя видеть…

Его звезда сияла, что новенькая.

И пяток рубинов – надо же, за какие достижения его Император отметил? – придавал ей вес.

– И я рад, – покривил душою Ричард. – Лойро Альвинар.

– Брось, – отмахнулся Бран и подхватил Ричарда под локоть. – Зови как прежде…

– Титулованным засранцем?

Смешок был ответом. И снисходительное похлопывание по плечу, мол, он оценил этакую шутку. Грубоватую. В духе простонародья.

– По имени, малыш Риччи… Боги всемилостивейшие, сколько лет прошло? А ты постарел… слышал, бродишь? Честно говоря, не удивлен. С твоим-то неуживчивым характером. Думал, тебя сожрали давно.

– Как видишь.

– И упырям поперек горла встал? – хохотнул Бран. – Сказывали, что ты в каких-то Забубеньях жвиркла встретил?

– В Бубенчиках, – уточнил Ричард, разглядывая сокурсника. Белая кожа. Сытая рожа. Волосы завитые по последней моде, присыпаны золотистой пудрой, тоже по этой же моде…

– Что, вправду встретил?

– Вправду.

– И живой?!

– Сам удивляюсь.

Бран расхохотался и от души по спине хлопнул.

– А я и подзабыл, какой ты веселый парень… везет тебе… на живого жвиркла посмотрел…

Этим бы везением Ричард от всей души поделился бы. Жвиркл был матерым, с телегу длиной. Его темно-зеленая броня надежно защищала его от магии, да и в целом тварь нежитью не являлась.

Просто хищник.

Огромный. Живучий.

Верткий.

Это кажется, что подобная громадина не может быть быстрой. Еще как может. У него клешни, что ножи… стальной прут срезали чистенько, что уж про человека говорить.

– А мы тут тухнем, да… на государственной службе. – Бран щелкнул по звезде, которую носил, на цепь повесив, чтоб, стало быть, каждый видал, не просто так лойр идет, но благородный некромант, самим Императором за службу отмеченный. – Жвиркла ты, к слову, зря посек… мне отец сказывал, что туша пришла в совершенно непригодном виде. А его бы в стазис и выставить.

– Извините.

Тогда Ричард меньше всего думал про то, как бы тушу не повредить. Его, глобально размышляя, туша эта интересовала в самую последнюю очередь. Он пытался выжить.