Лондон встретил Энн утренним дождём.

«Обычная погода для Лондона», – подумала леди Хемиленд, никогда не любившая город. Однако их столичный дом, построенный только пять лет назад, Энн нравился. Как и её супругу.

Как она и предполагала, Джонсон, дворецкий их лондонского дома, получив её письмо, уже приготовил дом к приезду своей хозяйки, поэтому леди Хемиленд сразу же смогла поднять наверх в свою спальню и готовиться к ближайшему балу и, может быть, – к одной из важнейших встреч в её жизни.

И вот он – бал! Правда, небольшой – только для узкого круга. Однако, чтобы быстро вернуться в свет и вращаться в нём, не поставив в известность о своём приезде многочисленных «подруг и тётушек», то, что нужно.

Энн стояла около стола, рассматривая танцующих. Благодаря своему положению вдовы, она не участвовала в танцах, что позволяло больше общаться с людьми и узнавать от них так интересующие её сведения.

– Дорогая, Энн! Как я рада вас видеть! – воскликнула, подходя к ней, миссис Гарисон, одна из наиболее близких приятельниц леди Хемиленд.

– Здравствуйте, Эмма. Я тоже рада вас видеть, – ответила Энн вежливо-нейтральным тоном.

– Как же я давно вас не видела! А где ваш очаровательный муж? И почему вы в трауре?

– Лорд Хемиленд погиб.

Энн и сама не ожидала, что о смерти самого близкого ей человека сообщит так сухо. Как будто ничего особенного и не произошло!

– Ох, бедняжка! Как вы теперь, наверное, переживаете. Вы ведь его так любили.

Фраза была насквозь пропитана лицемерием. Энн отпустила глаза, чтобы не сорваться и не оскорбить женщину, которая ещё могла ей понадобиться. Что и говорить, хоть Энн и была давно принята в светском обществе, она также уже больше года не была в нём, поэтому могла быть не принята в те дома, которые ей раньше были открыты. И в которых она могла поговорить с Демом.

Поэтому Энн лишь оставалось вежливо улыбаться (печальной улыбкой, разумеется, иначе она бы не была скорбящей вдовой) и терпеть бесконечные соболезнования. Но терпела она не зря.

Давно отсутствующую леди Хемиленд посвятили во все свежие сплетни, в частности, в помолвку мистера Дема с некой мисс Лин.

– С дочерью стряпчего! Вы представляете, леди Хемиленд, мистер Дем, сын Джорджа Дема, женится на какой-то никому не известной мисс Лин, – возмущалась миссис Коулман, одна из ярых поборниц чистоты крови.

Честно говоря, эта старушка давно была объектом постоянных насмешек, поскольку предлагаемые её правильные браки были слишком правильны даже для того общества Викторианской эпохи.

Энн провела в обществе этой дамы весь остаток вечера, что, во-первых, избавляло её от выражений сочувствия со стороны окружающих, а, во-вторых, позволяло узнать о том, где она может встретить Дема.

– Да, миссис Коулман, это ужасающее недоразумение. Интересно, как выглядит эта мисс Лин, раз смогла привлечь внимание такого аристократа, как мистер Дем? – задумчиво спросила Энн, рассчитывая, что старушка сразу же выдаст всю необходимую ей информацию.

Так оно и вышло. Миссис Коулман сразу же сообщила леди Хемиленд все сведения о ближайшем бале, на котором Энн и сможет лицезреть сей мезальянс.

Через некоторое время после получения информации, вдовствующая леди Хемиленд откланялась и покинула бал. Сил больше выслушивать фальшивые соболезнования не было, а сведения о Деме она уже получила.

На следующий день она проснулась очень рано. Бал был через три дня, и леди Хемиленд следовало к нему тщательно подготовиться.

Для начала следовало получить приглашение на этот бал. Для этого же надо было навестить нужных людей, а также – выбрать наряд. Именно этим Энн и занялась.