– Другой мир суров, – пожала плечами Шаенна. – Искупаешь в Спящем море, и она вернет себе прежний облик. И силу заодно.

– Сама искупаешь, иначе сделке конец, – рыкнул на нее принц.

Капюшон, конечно, здорово закрывал обзор, но глаза Шаенны зажглись красным. Вспыхнули так, что я бы отпрянула, только мужчина не позволил. Он наоборот вдруг стиснул меня в медвежьих объятиях.

– Гвендолин!

Я успела только протестующе пискнуть, как он отодвинулся, стал лапать мое лицо.

– Прости любимая, но эти годы без тебя были мукой.

– Л-любимая? – проскрежетала я, потому что принц вознамерился меня поцеловать. – Я вас впервые вижу.

Его высочество нахмурился и, к счастью, целоваться передумал. Резко поднялся, шагнул к Шаенне:

– Что значит – впервые? Почему она меня не помнит?

– Потому что прожила новую жизнь в другом мире, – терпеливо, как самому капризному клиенту, объяснила русалка. Ее глаза больше не горели, и я решила, что это все обман зрения и стресс. Да, точно стресс! У меня галлюцинации от стресса. – Я предупреждала вас об этом.

Судя по кислому выражению лица принца, действительно предупреждала.

– И что теперь?

– Проявить терпение. Объяснить. Рассказать…

– Перестать делать вид, что меня здесь нет, – перебила я их милую беседу. Не знаю, куда меня забросило, но здесь было не лето. Я только что искупалась в холодной водичке и промокла до нижнего белья. Поэтому ветер с радостью кусал меня за все места. Горло продолжало саднить, из-за чего звучала я басом: – Я ничего не понимаю, кто вы такие, и зачем меня похитили, но хочу… Нет, требую, чтобы вы вернули меня обратно!

Собрав все силы, я решительно соскреблась с песочка и поднялась. По крайней мере, мне хотелось бы выглядеть решительной, но, судя по виду этих странных актеров (ха-ха, они же не могут быть принцем и ведьмой?), до грозности мне было далеко. Еще бы, меня знобило так, что зуб на зуб не попадал.

– Начните с простого, ваше высочество, – проигнорировала мою изначальную просьбу Шаенна, – не дайте любви всей вашей жизни замерзнуть. Иначе все наши общие усилия осыплются пеплом.

Это такой сарказм, или я чего-то не понимаю?

Они переглянулись, а затем принц стащил свою накидку и набросил мне на плечи. Не знаю, что это была за ткань, но мигом стало тепло, будто я погрузилась в горячую ванну. Теперь холод кусал исключительно затянутые в капрон ноги.

– Спасибо, – кивнула я, – а теперь вернемся к моим требова… А-а-а-а!

Никто моих условий слушать не стал: меня просто подхватили и перекинули через плечо. Я задергалась изо всех сил, но проклятая накидка мешала выпутаться и расцарапать высочеству глаза. Я почувствовала себя котиком, которого спеленали для того, чтобы дать ему лекарство или постричь когти. Но я была храбрым котиком, рычала и билась, пока принц меня куда-то тащил.

Ровно до того момента, как моих волос ласково коснулась Шаенна и прошептала:

– Спи.

И меня словно выключили.

Выплывала из царства сна я более плавно. Медленно. Горло больше не жгло огнем, мне было тепло и уютно. Я перевернулась на бок и обняла подушку. Мягко. Слишком мягко для ортопедического матраса. Мягко и пушисто. Это меня окончательно и разбудило: я распахнула глаза и поняла, что лежу, уткнувшись лицом в мех. Красивый рыжий мех.

Села, хмуро осматривая место, где я оказалась. Хотелось бы сказать, что я ничего не помнила, что посчитала все дурным сном… Но если это сон, то я по-прежнему сплю. Потому что лежу на мехах абсолютно голая в незнакомой спальне. Окон здесь не было, но был пылающий жаром камин, пару кресел перед ним, украшающие стены фрески с изображением моря и гор. Я будто оказалась в стилизованном отеле. Подо что только стилизованном?