– Может, все дело в личном обаянии?

Шон снова взял свое пиво. Парч был уже в другом конце помещения, он хохотал над чьей-то шуткой. Стоув не улыбался.

– Вы отлично справились. В чем бы ни был ваш секрет. Хотел поздравить вас лично – без всяких бумажек. Сколько вы их получаете за день? Не отвечайте – мне все равно. Дайте мне достойную проблему – и я решу ее с радостью. – Он сверкнул улыбкой. – Стало быть, консорциум «Мидгард»?

– Фонд. Строго говоря, это фонд.

Глаза Стоува сверкнули – он явно не любил допускать ошибки.

– Фонд. Зарегистрирован в Тортоле, управляется через Джерси?

Стоув спросил наугад. У него не было полномочий заставлять Шона выдать больше сведений, к тому же сам он был известен своими многочисленными теневыми постами. Он знал все ходы и выходы. Шон улыбнулся. Похоже, он задел Стоува.

– Значит, ваша компания будет управлять консорциумом. Прямое британское инвестирование с некими иностранными партнерами, верно?

– Верно, сэр.

Шон добавил «сэр» интуитивно – не из уважения, а чтобы подчеркнуть положение Стоува, который был не так богат, как он, и потому мог считать его нуворишем. Какова бы ни была ставка, Шону хотелось дать Стоуву почувствовать превосходство. Обычно люди от этого раскрываются.

Министр тоже пристально изучал его.

– Каков ваш пакет акций? Сорок – сорок пять процентов?

– Пятьдесят один. – Цифру Стоув вполне мог выяснить, так что Шон избавил его от лишних забот. – Остальное делят мои иностранные партнеры, один из которых имеет двойное, швейцарско-американское гражданство. Но вилла «Мидгард» будет как в юридическом, так и в общем плане британским предприятием.

– Вы гендиректор. Финансовые потоки потекут через вас.

– На сто процентов. Работа уже начата и будет завершена в следующем году. Сезон очень короткий.

– Так скоро?

– Я все распланировал еще на стадии тендера. Выплатил авансы архитектору и подрядчикам.

Стоув приподнял бровь, и Шон знал, о чем тот думал. Во сколько все это обошлось. Затем министр обороны принял глубокомысленный вид.

– Мидгард. Нордическая мифология. Край сильных мужчин.

– Так называется этот фьорд, еще с китобойных времен. Может, из-за гор в форме…

– Замечательное политическое окружение на Шпицбергене.

Тут в помещение вошла группа ближневосточных гостей, прибывших на гольфмобиле, с соколом в клобуке, и Стоув перевел взгляд на них. Он приветственно поднял руку, а потом снова обратился к Шону:

– Наши норвежские друзья полагают, что покупатель, по всей вероятности, британский подданный.

– А не…

Стоув криво улыбнулся:

– Русские все еще считают Шпицберген своим. Шпицберген и большую часть Арктики вместе с Северным полюсом.

– Из-за хребта Ломоносова[22].

– Именно. Мы поступили бы так же, будь у нас возможность. От Шетланда проку немного[23].

– Но разве Норвегия и Россия делят Шпицберген не на дружественной основе?

– Дружественная основа – это понятие, прикрывающее трения.

Шон подумал об электронном письме от адвоката Гейл, которое получил этим утром. В нем была именно такая формулировка: «На дружественной основе». К ним приближались арабы; сокол теперь был без клобука и угрожающе смотрел по сторонам своими золотистыми глазами. К ним с опаской подошел официант с блюдечком сырого мяса. Сокол отвернулся.

– Не волнуйтесь за них, – сказал Стоув, не глядя в их сторону. – Они прибыли раньше времени. И сокол – это хороший знак. У нас слишком много голубей. Скажите, почему продавцы на самом деле выбрали вас?

– Скажите, зачем я вам понадобился.

– Вас влечет власть. Вы любознательны.

Шон решил, что ему все же нравится Стоув.

– Ладно: я предложил им хорошие деньги, к тому же мы маленькая, британская группа, имеющая отношение к защите окружающей среды, – мы для них не представляем угрозы.