Завтра выхожу на работу после больничного, а сегодняшний день хотела бы посвятить расследованиям с Максом или без него… И непременно надо поговорить с Соней. Она вчера обиделась на меня, притворилась спящей. Я чмокнула ее в щеку перед сном, а она только отвернулась к стенке. Перед выходом на пробежку написала ей записку: Прости меня, Сонечка, нужно срочно поговорить. Я на пробежке, скоро вернусь…

Когда я уже бежала привычным маршрутом по парку, услышала сзади знакомый голос моего друга, он крикнул вдогонку: Привет! Я обернулась, замедлила бег. Поравнявшись, он с азартом добавил: Догоняй! И я пустилась со всех ног за ним. Но не так-то просто было настичь парня! Он повернул уже к фонтану, но резко остановился. Когда добежала до него, то Макс не улыбался, а был чем-то встревожен. Тяжело дышал.

– Все в порядке? – спросила я.

– Не знаю, – ответил Максим.

– Как это, не знаешь?

– Я думал, что я в лучшей форме.

– А что случилось?

– Почувствовал слабость и головокружение.

Я повернула голову в сторону фонтана и увидела того самого человека с портфелем. Он с любопытством смотрел на нас.

– Давай, пойдем домой, – предложила я. Сегодня не лучший день для пробежки. Макс посмотрел на меня вопросительно и молча кивнул. Затем пригласил зайти в кофейню у парка, которая рано открывалась. Она была популярна своим отличным кофе и всегда свежими круассанами.

Мы сели за столик, заказали кофе со свежей выпечкой.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.

– В норме. Это тот тип, о котором ты рассказывала?

– Да, – ответила я.

– Мне надо позвонить, я быстро! – и парень мгновенно исчез за дверями.

Я пила кофе в одиночестве. Минут через десять Максим появился с невысоким, очень серьезным мужчиной, который представился как Иван Васильевич из службы безопасности и спросил разрешения задать мне пару вопросов. Я с недоумением посмотрела на своего друга, он доброжелательно улыбнулся мне и кивнул. Иван Васильевич, действительно, задал только два вопроса: Сколько раз я встречалась с человеком с портфелем, и не причинил ли он мне вреда? Я была удивлена заинтересованностью органов этим человеком, но рассказала, как было. Поблагодарив, мужчина из органов ушел. Я вопросительно взглянула на моего друга. Макс был серьезен, сообщил, что человек с портфелем очень опасен. Когда я встретилась с ним в парке, Макс выполнял поручение своего друга, наблюдая за незнакомцем, чтобы не произошло ничего непредвиденного.

– Значит, ты и за мной наблюдал? – спросила я.

– Да, пришлось и, если бы что-то пошло не так, не дал бы тебя в обиду.

– Но я тебя не видела.

– Зато я тебя видел. Ты молодец, держалась спокойно!

А об исчезнувших людях ты тоже что-то знаешь? – спросила я, с любопытством разглядывая своего друга.

– Да, – ответил Макс.

– Закажи мне еще кофе, – попросила я и улыбнулась.

После кофейни некоторое время мы гуляли по шумному городу. В это солнечное воскресное утро люди спешили на дачи, на природу. Мы наблюдали столпотворение машин на проезжей части. Макс взял меня за руку, мы шли по центральной улице города. В данную минуту мне хотелось услышать от друга подробности истории, свидетелем которой я невольно оказалась.

– Расследование идет полным ходом. А тебе я категорически запрещаю заниматься самодеятельностью. Это может быть опасно, – с серьезным видом предупредил друг.

– А что делать с сумкой и документами на имя Савельевой Ольги Семеновны? – спросила я.

– Пока ничего. Но сразу звони мне, если что-нибудь узнаешь или почувствуешь опасность, – предупредил Максим.

Когда мы подошли к моему подъезду, я чмокнула его в щеку, и парень довольный пошел домой. Бабушки – соседки, сидящие на лавочке, разинули рты от такой впечатляющей сцены. Теперь разговоров о том, какая пошла нынче бессовестная молодежь, хватит на целый день.