– Я рад, что ты здесь, моя дорогая. Я подумываю о твоем браке. Как сказал Арон, доминион Атратис очень важен, и мы должны быть уверены в его будущем. – Он машет рукой в сторону собравшихся придворных. – Здесь есть несколько кузенов, которые уже выразили свою симпатию тебе.

Симпатию моим богатствам и землям. Интересно, кому из мужчин, буравящих взглядом мою спину, он собирается отдать меня.

Дядя поглаживает мою руку.

– А теперь иди и отдохни. Мы еще поговорим сегодня за ужином.

Я снова кланяюсь и спускаюсь с помоста, забирая трость у сопровождающего. Толпа расступается, когда я направляюсь к двери в дальний конец тронного зала. Снова шепот и косые взгляды; опять я притворяюсь, словно ничего не замечаю. Другой слуга – один из подчиненных сопровождающего, по всей вероятности, – ждет, чтобы проводить меня в мои апартаменты. Мы поднимаемся по лестницам, проходим по коридорам, и все это время я смотрю прямо перед собой с каменным лицом. Затем нас вводят в комнату, и слуга, откланявшись, вручает нам ключи, дверь закрывается, и я наконец остаюсь наедине с Люсьеном.

– Я не могу здесь оставаться. Не могу. – Комната слишком большая, но мне не хватает воздуха. Я бросаюсь к одному из окон и нащупываю задвижку в попытке открыть его. – Мы должны выбраться отсюда, вернуться в Мерл… Он сумасшедший, он, должно быть…

– Ваша Светлость… – Люсьен хватает меня за запястье, бросая предостерегающий взгляд, – вы устали после поездки. Вам надо отдохнуть, – он прижимает палец к губам, потом тихо идет к двери, бесшумно ступая по толстому ковру, и широко ее распахивает. Слуга, который привел нас сюда, сидит за дверью на корточках; шок заставляет его распластаться на полу. Люсьен поднимает его. – Иди и приведи сюда служанку. А потом ступай вон.

– Да, милорд. Мои извинения.

Люсьен захлопывает дверь и возвращается ко мне.

– Следующий урок: здесь полно шпионов. – Он стоит, близко наклонившись надо мной, а его голос почти опускается до шепота. – Я не знаю, работает ли этот идиот на кого-то или он просто надеялся получить какую-то информацию и продать ее, но это не имеет значения. Большинство наших слуг, горничных и так далее, не умеют читать, им не позволено учиться, но слушать они могут. Вы должны следить за своим языком, даже если думаете, что вы одна. И всегда помните первое, чему я вас научил.

– Никому не доверять, – похоже, как здесь, так и дома. – Кто мог сказать ему, что я бескрылая, Люсьен?

Он качает головой.

– Я не знаю.

Как не знаю и я. Может быть, какой-нибудь гость, присутствовавший на последнем полете моего отца? Но я была в глубоком трауре – никто и не ждал, что я взлечу. Значит, этот кто-то живет в Мерле? Скрестив руки, я прокручиваю имена в голове.

– Ваша Светлость, вы выдержали испытание короля: пускай мой отец и беспокоится о том, чьи слова его спровоцировали. Я напишу ему перед вечерним банкетом. Но, по правде говоря, за последние пару лет распространилось множество слухов – о заговорах, возможном нападении, мятеже. Королем управляет страх. Страх, который не оставил места здравому смыслу. Или снисхождению.

По всей комнате расставлены диваны и стулья, все из позолоченного дерева и розового атласа. Я ощущаю, как сильно дрожат мои ноги, и опускаюсь на ближайшую кучу подушек.

– Но то, что он заставил меня сделать… Почему вы не предупредили меня?

– Я не хотел пугать вас, – он вздыхает и садится рядом. – Хотя, возможно, я так бы и сделал, если бы это удержало вас дома. Король, кажется, получает удовольствие, наблюдая за страданиями. Есть дюжина историй о том, что он делает наедине с бескрылыми женщинами. – Он замолкает, когда я прижимаю руку ко рту, живот снова скручивает. – Возможно, это всего лишь выдумки. Хотелось бы мне, чтобы король был похож на вашего отца. Трудно поверить, что они братья.