Я молчу. Потому что, несмотря на конкретно припозднившееся негодование, пойти на ужин с блондином хочу до одури и зуда во всем в теле. И хоть на словах я возмущена его нахальством, на самом деле, я визжать готова от того, что он обратил на меня внимание, выделил из толпы. И даже если бы он поманил меня пальчиком, как в "Девчатах" - любимом фильме моей продвинутой бабули и хите моего детства, - я бы, не задумываясь, пошла за ним. Может, презирала бы себя за слабость, но точно бы не пожалела.

Дашка правильно расценивает мое молчание и улыбается.

- Ну же, Агатик, признайся, что тебя не так уж и задел его тон.

- Задел, - протестую я, наверное, из вредности.

И еще потому, что он должен был меня задеть.

- Окей, задел. Но ведь недостаточно, чтобы отказаться от свидания? Я же вижу, что этот Марсель тебе нравится.

Я коротко и максимально незаметно киваю, погасив вздох.

- И не тебе одной, - заявляет она, удовлетворившись ответом. - Поэтому если ты не пойдешь, пойду я.

- Тебя он не приглашал.

- Да, и даже едва ли вообще меня заметил, но я все равно попытаюсь. Сразу, поди, он меня не отошьет, а там… будем посмотреть, - лукаво улыбаясь, выдает она свою коронную фразу.

- Вот и иди, - не ведусь я на ее провокацию и демонстративно укладываюсь в кровать к ней спиной.

Накрываюсь одеялом и закрываю глаза, на полном серьезе намереваясь уснуть.

Дашка не настаивает и, ничего более не сказав, оставляет меня в комнате одну. Я сначала думаю, что она вышла на террасу или отправилась в бассейн, но в той стороне подозрительно тихо. До меня не долетает ни одного звука - ни скрипа лежака, ни плесков воды, ни шлепанья ног по прутиковому полу. Только шум океана.

Я сажусь в кровати, смотрю сквозь полностью стеклянные стены виллы и убеждаюсь, что Дарьи здесь нет. Скорее всего, она ушла на материк - так мы в шутку между собой называем остров, ведь и сами живем словно на личном плавучем островке, - возможно, подружка захотела есть.

При мысли о еде, я тоже чувствую, что проголодалась и, решая присоединиться к Дашке, резко спускаю ноги на пол. И тут же вспоминаю, что нога обожжена. Все это время она не болела и никак меня не беспокоила, поэтому я благополучно забыла о неудачном снорклинге.

Сажусь обратно на постель, и впервые осматриваю пострадавшую левую ступню. Место ожога заметно порозовело и чуть припухло, как после пчелиного укуса. Я ощупываю его и, вопреки ожиданиям, сильной боли не ощущаю. Снова возвращаю ноги на пол и пытаюсь встать уже осознанно, понимая, что могу испытать болезненное ощущение. Но с удивлением обнаруживаю, что мне почти не больно.

Озадаченная, наступаю на раненую ногу сильнее, перенося на нее вес тела, но снова не чувствую ничего особенно неприятного. Это как мозоль, залепленная обезболивающим пластырем. Но если этот ожог не такой и болезненный, то нафига блондин убедил меня, что я неходячая, и что передвигаться могу исключительно по воздуху? Если не в его руках, то в Дашкиных, но точно не на своих двоих. Зачем этот цирк?!

Хотя стоп. Какой цирк, если я сама помню, как встала на ногу на его лодке и едва не упала от пронзающей насквозь боли. Сейчас же я не чувствую и десятой ее доли. В общем, на ужин вполне могу пойти. И даже без посторонней помощи, и даже не босиком - припухлость незначительная, поэтому я легко надену любые свои босоножки. Правда, придется обойтись без каблуков.

И я начинаю собираться. Принимаю душ и излишне тщательно - для первого ужина, даже не свидания - подхожу к выбору белья. Долго не могу определиться и, психанув, достаю нюдовый комплект - так я не ограничена в выборе платья. Наношу легкий макияж - провожу тушью по ресницам, пуховкой с пудрой по скулам и блеском по губам, и иду в небольшую, но вместительную гардеробную. Наши с Дашкой вещи занимают лишь одну ее стену. Неужели кто-то берет с собой на отдых намного больше шмоток?!